— Она, кажется, там, — ответил Марк. Снял с вешалки куртку.
Попрощался и вышел.
Стоя у двери, он слышал, как внутри квартиры шарахнула о стену дверь ванной.
— И на что ты рассчитывала, мам? — крикнула Аня.
— Ну я же… — невнятно оправдывалась женщина.
— Ну зачем? — Аня явно плакала. — Тебе мало, что мне и так тяжело? Чего ты добиваешься? Чтобы стало ещё хуже?
Марк не слышал, что ответила мама. Он чувствовал то же самое — словно его пропустили через мясорубку. Но прокрутили на фарш напрасно.
Стало ещё хуже.
13
Оставшиеся выходные Марк провалялся на диване.
Бездумно переключал каналы. Дважды заказывал пиццу. Один раз вьетнамскую еду.
Утром не побрился. Нацепил мятую рубашку. И явился в офис мрачнее грозовой тучи.
Благо на работе некогда было думать ни о чём, кроме работы. И он решил, что нашёл выход.
Таблицы, графики, бесконечное мелькание цифр. Просыпаешься вместе с японской биржей, засыпаешь, когда заканчиваются торги в Австралии. Часы, дни, недели — всё сливается в один бесконечный поток работы, и ты плывёшь, не разбирая ночь, день, понедельник, пятница.
— Марк!
Он вздрогнул, услышав своё имя. Поднял глаза.
— Там к тебе пришли, — показал на дверь Юра, поправив на носу очки в тонкой оправе.
— Кто? Где? — Марк тоже снял очки, потёр лицо.
— Там. Девушка, — ответил тот.
— Девушка, — разволновался Марк. Аня? Подскочил. Выбежал, на ходу натягивая пиджак.