— Игорь, Лев Абрамович не появлялся?

— Нет. Может, что случилось? — выдал он мою мысль.

— Думаю, случилось. Давайте съездим к нему домой!

— Есть ли смысл? Он же не отлеживается дома!

— Проверить все равно надо!

Мы договорились, что он заедет за мной через час. Про подготовку к презентации я и не вспомнила. Десять лет ни о чем, кроме работы, не думала, а теперь в голове только личные события прошедшей недели!

Не успела я сесть в машину, как Садков спросил:

— Как Олег?

— Не знаю. Пропал.

Игорь посмотрел на меня внимательно, как доктор, ставящий диагноз, и, не найдя признаков душевной бури, кивнул:

— Ну ничего, найдется.

Мы подкатили к дому Касевича. Навстречу нам из двора выехала «Скорая». Я проследила за ней глазами, тревога начала выпускать острые когти. Но по-настоящему я испугалась, увидев у одного из подъездов милицейскую машину.

— Это его подъезд? — я указала пальцем на дверь, возле которой припарковалась страшная машина.

— Да, — ответил шеф, — но это ничего не значит.

«Это» значило. И очень много. Не успела я предположить самое плохое, как все разъяснилось. Из подъезда вышел тот самый следователь, который приходил ко мне по поводу убийства Лены Симоновой. На этот раз он тоже не припас хороших новостей. Мы вышли из «Форда», он узнал меня и, подойдя без приветственной улыбки, обратился ко мне:

— Здравствуйте. Вы…

— Здравствуйте, — начальственным тоном перебил его Садков. — Что случилось?

— …к Касевичу? — закончил свой вопрос следователь, не обращая внимания на Игоря.

Меня будто парализовало — не могла говорить и сразу почувствовала, как холодеют и подкашиваются колени. Шеф продолжал тянуть инициативу в разговоре на себя:

— Я Садков Игорь Леонидович, хозяин «Эврики». Касевич мой сотрудник по трудовому договору. Я хочу знать, что с ним произошло?