— Она оставила все своему бывшему мужу, — сказал Сэдлер. — Именно таково ее желание.

— И ничего не оставила дочери?

— Только в том случае, если Деннис умрет раньше Тинки. На этот случай она назначила опекуна, доверив ему распоряжаться имуществом до ее совершеннолетия.

— А Деннис знает об этом?

— Понятия не имею.

— А была ему отослана копия завещания?

— Во всяком случае, я ее не отсылал.

— А сколько экземпляров завещания вы отослали Тинке?

— Две копии. Оригинал его хранится у меня в сейфе.

— Это она сама потребовала, чтобы ей отослали две копии?

— Нет. Но мы обычно отсылаем по две копии завещаний всем завещателям. В большинстве случаев люди любят иметь у себя под рукой запасной экземпляр на тот случай, если возникнет необходимость поправок, а второй, как правило, держат в сейфе своего банка. По крайней мере, такова практика.

— Мы весьма тщательно обыскали квартиру Тинки, мистер Сэдлер, но так и не нашли копии ее завещания.

— В таком случае, можно предположить, что она и в самом деле отослала ее своему бывшему мужу. И ничего странного я тут не вижу.

— Неужели?

— Видите ли, отношения между ними сохранялись самые дружественные. А кроме того, он ведь действительно является единственным наследником. И легко можно предположить, что Тинка желала поставить его об этом в известность.

— Ага, — задумчиво произнес Мейер. — А насколько велико это наследство?

— Ну все, что у нее имеется — это картина.

— Как это понимать?

— Я имею в виду картину Шагала.

— Простите, я все-таки не понимаю.