Она приуныла, даже прутики, раньше по-боевому торчащие, поникли.

– А ты, – обратилась я к подруге, – ведьма-третьекурсница! И не смогла остановить какую-то метелку, что бы предотвратить этот погром?

И я показала рукой на пол. Девочки надулись. Я вздохнула.

– Ладно, давайте прибираться.

– Зачем? – удивилась она. – Сейчас магией по-быстренькому все уберем.

– Ау! – я помахала перед ее лицом рукой. – Лопух, лопух, я подорожник! Прием! Правила, забыла?

Она отвела мою руку и спросила:

– Неужели запрет распространяется и на бытовую магию в комнатах?

– Похоже, – мрачно ответила я. – Завтра уточню в деканате.

А потом меня, как обухом по голове ударило...

– Алечка, прости меня, ты же магию использовала, когда мою метлу оживала!

– А, – она отмахнулась. – Я ее оживала до того, как нам правила озвучили, а потом твоя метла уже

живая была, просто притворялась, что на нее заклинание не подействовала. У, симулянтка!

Я снова вздохнула, поставила летательный инструмент в угол и принялась подбирать вещи, а затем развешивать их в шкаф и раскладывать по полочкам. Аля прониклась эпичностью, свалившейся на нас работы, и тоже стала прибираться. Метла, чувствуя свою вину, молчала и не двигалась, подруга периодически хмуро косилась в ее сторону и, я уверена, поносила на чем свет стоит.

– Надо ей имя дать, наверное, – неуверенно произнесла я, складывая штаны.

– Надо, – согласилась Аля. – Предлагаю назвать ее поганкой.

– Нет, это слишком жестоко, – не согласилась я. – Вдруг она потом исправится, а ее так и будут поганкой звать.

– Тогда – Тварюга, – предложила альтернативный вариант она.

– Нет. Надо как-то поиграть словом "метла"...

– Метюша?