Конечно, кто я такой, по сравнению с этим Аполлоном?..
Во рту появился неприятный привкус.
Горечь поражения. Ненавижу этот вкус... Всякий раз, когда подкатываешь к девушке, а она в ответ только смеётся — возникает это чувство.
И почему я думал, что на этот раз всё будет по-другому?.. Наверное, всё-таки ударился головой. И довольно сильно.
"У нас здесь всё очень просто: можно стать тем, кем сам захочешь".
Голос прозвучал неожиданно, и совсем рядом — словно кто-то невидимый подкрался незаметно сзади и прошептал мне на ухо...
Я моргнул.
Ну конечно! Просто мне нужен план. Нужно перестать быть новичком. Нужно стать... кем-то. Богатым, властным, значительным.
Как Эрос Аполлон.
Нет, круче, чем Аполлон!
И тогда Анжела обязательно обратит на меня внимание.
Скажу честно: в тот момент я действительно так думал.
— Развяжи меня! — рявкнул я на женщину с копьём. — Слышала, что сказал хозяин? Развязать и найти мне работу.
— Повежливей, новичок, — буркнула Цербер, но тем не менее подцепила остриём копья узел верёвки. — То, что ты представляешь условную ценность для господина Аполлона, ещё не значит, что ты так же ценен для меня. Да за одни твои глаза на чёрном рынке можно выручить втрое больше, чем весь ущерб, нанесённый клубу, вместе взятый.
— Глаза? — я был удивлён. — У вас тут уже освоили пересадку органов на таком уровне?
— Не знаю, о чём ты лопочешь, — добродушно пожала плечами Цербер. Зрелище, я вам скажу, было УМОПОМРАЧИТЕЛЬНОЕ. Как лавина, которая уже засыпала твои ноги, и поэтому убежать не получится. — Но из глаз такого чистого голубого оттенка, как твои, можно сделать отличные сапфиры.
Меня пробрала дрожь.
— Ведь шутишь, да? — спросил я на всякий случай. Она бросила на меня сумрачный, полный досады взгляд. — Нет, не шутишь. Что ж, тогда давай заключим перемирие: я постараюсь не доставлять тебе неприятностей, а ты пообещай не выковыривать мне глаза.
— Я подумаю, — сказала Цербер и протянула обмотанную кожаными ремнями руку. Не без опаски я протянул свою, но рукопожатие оказалось достаточно мягким, дружелюбным.
После того, как господин Аполлон испарился, отношение леди Цербер несколько изменилось. Она будто переключилась на другую передачу.