– Давай… давай подождем немного, ладно? – запинаясь, просит Оксана. – Чтобы… Чтобы, ну…
Она не договаривает, так что я просто молча сажусь на лавку рядом. Даже среди какофонии местных ароматов чувствуется, что от Оксаны пахнет чем-то нежным и сладким. Вроде персика. Я бросаю на ее грудь короткий быстрый взгляд, но Оксана все равно замечает его и торопливо застегивается. Ее пальцы дрожат, и пуговицы не сразу попадают в петли.
Я не выдерживаю.
– Ты ведь знаешь, что не обязана это делать?
– Делать что?
– Позволять… всякое, – вспыхиваю я. – Заниматься сама знаешь чем.
Оксана тоже краснеет. Приглаживает волосы, приводит в порядок одежду и с нервным смешком говорит:
– Я знаю. Наверное. Я его люблю, но я не готова… Или… Все так сложно! Но мне нравятся его поцелуи, правда. Это плохо? Плохо, что мне нравятся его поцелуи?
– Я не знаю.
Во всем, что касается поцелуев, мой опыт равен нулю.
– А ты когда-нибудь?.. – Оксана замолкает и краснеет еще сильнее. И я краснею. И если так продолжится дальше, мы обе загоримся.
– Нет, я не… я никогда не…
– Я не хочу его обижать. – Оксана прерывисто вздыхает. – Ненавижу, когда мы ссоримся. И вообще… не переношу, когда люди злятся. Мне хочется, чтобы он был счастлив. Хотя бы со мной, потому что у него все сложно дома. И я каждый раз говорю себе: «Просто сделай это», а тело сопротивляется. Все внутри сжимается. Иногда я закрываю глаза, и появляется такое чувство, что я далеко-далеко и смотрю на себя со стороны. Я думаю: «Пусть случится, это ведь как будто не я, меня там нет». Но он берет мое лицо в свои руки и так нежно целует… Иногда он такой нежный. Я знаю, он меня любит, просто… Просто ему тяжело любить. Он хороший. Он правда хороший. Я хочу ему помочь, но не хочу помогать так и… и…
Она замолкает, окончательно запутавшись в собственных словах и чувствах. Я тоже молчу. Понятия не имею, что я должна сказать. Мысль, которая крутится в моей голове, ей точно не понравится. Потому что я уверена в том, что парень, который принуждает свою девушку к… к сексу, однозначно НЕ хороший.
– Во мне столько любви… Во мне столько… Но кажется, ему все это больше не нужно. Раньше мы много смеялись, дурачились. А сейчас… Он стал другим. И я не знаю… Может, мы больше не подходим друг другу. Может, никогда не подходили. А может… – Она теребит прядь волос, нервно проводит ею по губам, а потом замечает мой взгляд и торопливо добавляет: – Но он хороший, правда. Он хороший.
– Кого из нас ты пытаешься в этом убедить?
Оксана морщится, как ребенок, а потом ее голова вдруг падает на мое плечо, и плечу становится мокро.
– Я хочу поступить правильно. Но не знаю, что правильно! И просто… просто хочу, чтобы никто не страдал.
– Так не бывает, – шепчу я. – Кому-то всегда больно.
Мы сидим вместе еще какое-то время и думаем каждая о своем. Оксана уже не плачет, но иногда прерывисто вздыхает, словно никак не может справиться с чувствами. Лучше бы она поплакала еще – столько, сколько нужно. Уж я-то знаю, насколько опасными могут быть эмоции, загнанные глубоко внутрь. Они гниют, разлагаются и продолжают болеть, даже там. И копятся, копятся, копятся…