— Помню, но немецкий как корова языком слизнула, — Развел я руками: — Мама принесла мне пару самоучителей, постараюсь освоить заново хотя бы на «троечку».

— Моя подруга преподает немецкий на дому, — Предложила репетиторские услуги классная руководительница.

— Мама говорила, но я сначала сам попробую, — Отказался я: — Алфавит уже выучил! — Похвастался достижениями.

А чего мне, с абсолютной памятью? Открыл, «сфотографировал», и все — уже в голове. Мне теперь секретные документы лучше даже мельком не показывать — «развидеть» уже не получится.

— Ну, если что, мой номер у вас есть, — Проявила она понимание и достала из сумочки тетрадку: — Я тебе ее не отдам! — Заявила она.

— Потому что понесете дальше? — С улыбкой предположил я.

— Именно! Я в РайОНО пойду, но только ты обязательно продолжение пиши!

— А вот, дописал вторую вчера! — Выдал классной руководительнице вторую тетрадь.

— Только, Сережа… — Она замялась: — Тебе точно мама не помогала?

— Совершенно точно! — Покачал я головой: — Если хотите, прямо сейчас займусь третьей тетрадкой.

— Я тебе верю, но лучше проверить! — Согласилась она.

Делать нечего — уселся за стол и начал возить карандашиком по бумаге. Карандашом удобнее, стер и исправил, если что не так. Прошло минут сорок, когда Антонина Петровна сочла эксперимент успешным. Ознакомившись с содержимым, убедилась, что это то же самое, и пообещала позвонить, когда у нее будут новости. Науськанный мамой, подарил ей на прощание шоколадку — за суету, так сказать.

Не желая проблем, честно засел за немецкий.

— …Ду… Ду хаст… — Отложив «впитанные» самоучители, с гитарой валялся на диване.

— Шпрехен зе дойч? — Весело спросила мама, входя в комнату.

— О, я! — Подтвердил я.

— Я в школе тоже его учила, — По-немецки сообщила родительница.

— А я вроде вернул и еще добавил сверху, — Выговорил я на том же языке.

Акцент придется долго вытравливать, но так даже лучше — добавляет хоть какого-то реализма.

— А что за песня? — Спросила она.