Мёртв-мёртв-мёртв.

Облегчение свалилось кирпичом на мою дурную голову. Как я сама не рухнула наземь бесформенной кучей — в душе не разумею. Наверное, благодаря Люку, который весьма вовремя уложил ладонь на мое плечо, то ли поддерживая, то ли давая понять — вот он, на самом деле жив, и никакой там ножик ему не страшен.

— Или? — наконец смогла переспросить, когда сердцебиение выровнялось, а в мозгах чуточку прояснилось. — Что не так, Люк? Мы покончили с ним, он больше не…

— Всё не так, — хмуро проговорил он, не дав мне даже закончить фразу. — Он знал, кто я таков и что я такое. И принёс железный нож? Для меня?

— Он мог принести его для меня, — пожав плечами, отозвалась я. И сама себе не поверила.

— Для той, кто была его миром, ради которого он сотворил всё это? Киро, что-то не так. Высокоорганизованные психопаты обычно хладнокровны и последовательны; в поведении этого мальчика не было ничего хладнокровного, последовательного. Мать Тьма, да хотя бы разумного!

Люк склонился над телом Джорена, легонько коснулся его лба пальцами.

— Я уже видел такое.

— Поехавшую фейку? — с сомнением уточнила я.

— Не фейку. Но поехавшую. Так бывает, когда человек пытается бороться с отданным ему приказом. Они всегда пытаются. И никогда не побеждают.

Подавив приступ дурноты и судорожно сглотнув, я заставила себя снова посмотреть на Джорена.

На несчастного мальчишку, который считал меня своей защитницей. На друга, которого я убила.

Хотелось бы сказать, что я защитила своё и мне ни капельки не стыдно, да только вот. С беднягой что-то было здорово не так, и он был сам не свой.

Он будто не был собой.

Осознание прокатилось по коже волной леденящего ужаса.

— Люк, нам надо убираться отсюда.

Он снова нахмурился, открыл было рот, но я не дала ничего спросить. Бесцеремонно ухватила его за плечо и потянула прочь — подальше от этого жуткого места, от тела друга, предавшего и преданного. От мерзкого заговора, который теперь казался шитым белыми нитками.

— Не сейчас, ладно? Давай, пошли.

От звучного, весёлого и откровенно недоброго смеха, что раздался позади, у меня чуть волосы дыбом не встали.