Сбросив звонок, закрыла лицо руками, крепко зажмурилась. Главное не реветь, не раскисать. Я должна была это предвидеть. Хаджиев ведь ничем не отличается от Шевцова. Такая же сволочь. Чего ещё я ожидала от подобного мудака? Мажоры, родившиеся с золотой ложкой во рту, не знают других ценностей, кроме своих желаний. Они привыкли, что всё, чего пожелают, им подают на блюдечке с синей каёмочкой.

По закону, говорите? Для них закон не писан. Они сами этот закон устанавливают и вертят им, как хотят. И людьми вертят. Вот такими, как я. За кого никто не заступится. Большие мальчики играют в свои игры и плевать они хотели на то, что своими играми разрушают чьи-то жизни.

Моя работа – это всё, что у меня есть. Из-за подонка Шевцова я не смогла завести свою семью, не смогла даже остаться с родителями. Вынужденно бежала и искала пристанища в чужом городе, среди чужих людей. Моя работа – единственное достижение и убежище. Моя работа держала меня на плаву. Но пришёл ещё один урод и лишил меня последнего… Просто потому, что захотел, просто потому, что смог. Для него это развлечение – надеть на меня проклятый браслет. Теперь, наверное, празднует свою победу и ждёт, пока я приползу к нему на коленях, обвешанная его цацками, как покорная собачонка в золотом ошейнике.

Выровнявшись, медленно выдохнула.

– Хрен ты угадал. Мышки больше нет.

Домой вернулась ближе к вечеру. Вышла из такси, обвела взглядом двор. Это уже в привычку вошло.

От Шевцова больше никаких вестей не было, но я знала, что это временно. Вскоре он снова появится, и я должна быть готова. Хотя бы на моральном уровне. Да и Хаджиева теперь стоит опасаться ничуть не меньше. Этот мерзавец пойдёт на всё, чтобы добиться своего. Не удивлюсь, если он решит избить меня в подворотне, когда поймёт, что я не приползу за его подачками.

Поднялась на свой этаж и, услышав позади какой-то шорох, испуганно обернулась.

– О, Надюх, привет! – дядя Витя. – А ты чего так шугаешься? Где была? Я уж думал, случилось что, хотел ментов вызвать, но, сама понимаешь, мне лишний раз с ними общаться не в кайф. – Дядя Витя по молодости был судим и с тех пор не особо жаловал представителей закона.

– Здравствуйте, дядь Вить. Да я в деревню ездила. Отдыхала, – ответила, доставая из сумочки ключи. – Вот, вернулась.

– Аа… Ну хорошо, что вернулась. А то тут вчера какие-то мужики отирались. В дверь твою звонили, топтались около получаса. Я за ними в глазок наблюдал, думал, воры какие. Но потом ушли.

Я оторопело застыла, вытаращив глаза на свою дверь.

– Мужики? – повторила растерянно.

Так, если Хаджиев знал о моём местонахождении, то, получается… Эх, быстро он меня нашёл. Я планировала не увидеть этого мудака больше никогда.

– Да, трое. Здоровые такие! На бандюков похожи. Я таких на зоне, знаешь, сколько перевидал? Может, ошиблись? От тебя-то чего таким нужно? Но ты всё равно осторожнее ходи. Кому попало не открывай, – и, звякнув бутылками в полиэтиленовом пакете, зашёл в свою квартиру.

– Спасибо, дядь Вить! – захлопнула дверь и, прижавшись к стене, закрыла глаза. Надо успокоиться и решить, что делать дальше. В одном была уверена на все сто: я не позволю этим ублюдкам сломать меня снова. Ни за что.