Мишка выкатил литр самогона. Витька не предложил даже закуси, и сначала Сакуров принял Витька за сельскохозяйственного пролетария. Но позже выяснилось, что это такой же крепкий хозяин, как Мишка. Вернее, законный и любимый супруг крепкой хозяйки.

 Начали с общественной водки. При этом случился конфуз. Жорка бесцеремонно взял пластиковую бутылку в свои руки, налил Варфаламееву стаканчик и заставил его выпить приватно. Затем снова налил Варфаламееву, а потом остальным. Петровна, когда Жорка стал наливать ей в её индивидуальную рюмку, обложила Жорку матом, а Семёныч обозвал некультурным человеком. Пастухи промолчали. Потом Семёныч начал говорить прочувственную речь, но Витёк хлопнул свой стакан, не дожидаясь окончания даже предисловия, и полез руками в трёхлитровую банку с огурцами из припасов Петровны. Семёныч скомкал речь, Мишка одобрительно кивнул и последовал примеру Витька. Затем последовали остальные. Варфаламеев заметно повеселел, осмелел и тоже «сходил» за огурцом. Потом компания навалилась на курицу из хозяйства Семёныча и сало из припасов Мишки.

 - Отличное сало, - оценил Сакуров и укоризненно посмотрел на Жорку: почему тот обозвал рыжего стопроцентным гандоном?

 - Поправляйся, - снисходительно разрешил Мишка.

 - Я пойду, - сказала Петровна, ещё раз злобно зыркнула на Жорку и засобиралась на выход из будки, где происходило застолье.

 - Жорка, надо бы кобылу распрячь, - пропел Мишка.

 - Сам распрягай свою кобылу, - возразил Жорка.

 - Может – я? – предупредительно предложил Сакуров.

 - А сумеешь? – спросил Мишка и посмотрел на Сакурова таким ясным добрым взглядом, что тому сделалось стыдно за Жоркины высказывания.

 - Сумею. Я прошлый год целый месяц…

 - Знаю. Иди.

 - Пусть Витька распрягает, - ухмыльнулся Жорка.

 - У мене плечо вывихнуто, - сообщил Витёк.

 - Может, ещё по одной? – подал голос Варфаламеев. – А потом пусть кто-нибудь распрягает.

 - Как тебе не стыдно, Петька! – возмутился Семёныч. – А ещё культурный человек!