46

Обратная дорога через город до железной дороги, была без приключений. Все встречные машины, которых, к слову сказать, было очень мало, осветив фарами БТРы, быстро убирались с их пути. Потом снова тряска по шпалам ты понял, по шпалам ты понял, по шпалам. И последний рывок до лагеря.

КАМАЗ с колоколом не подвёл, он ехал охраняемый Архангелами, этой ночью принявших вид БТРов. Архангелы, выполнив свою миссию и передав его под покровительство старой церкви, исчезли во мраке ночи, оставив его одного дожидаться нового рассвета.

Сегодня Андрею дали поспать подольше. Он честно заслужил этот отдых. Правда никто об этом не догадывался. Его не трогали потому, что все женщины, с самого утра не емши, если не сказать грубее, разбирали привезённые свадебные ансамбли, выбирая лучшее.

Андрей, проснувшись и почесавшись во всех возможных местах, и не получивший за это подзатыльник, обеспокоился отсутствием раздражителей. Поглядев на Семёна, мирно пускающего пузыри. Он, аккуратно взяв одежду, вышел в коридор. Из-за одной из закрытых дверей доносился гул толи пчёл, толи чокнутых куриц. Помня урок с колоколом, Андрей, прежде чем войти, постучал. За дверью, несколько женских голосов, как по команде гаркнули одно слово — НЕЛЬЗЯ — Мне можно. Я почти родитель. — пробубнил в дверную щель Андрей. На это, дверь ненадолго открылась, выпуская жену, и крики полуодетых или наоборот полураздетых девиц, и тут же захлопнулась. Причём Андрей заметил, что Спортсменка сидела с грустным видом, в своей обычной одежде, и даже успела махнуть ему рукой. Жена, подхватив его под локоть, потащила на кухню, где очень быстро наложила и разогрела ему завтрак, говоря при этом, что девчонки как с ума посходили, вместо дел примеряют наряды. А потом сидела как на иголках, делая вид, что совершенно ни куда не торопиться. Но всё это проделывала таким образом, что бы Андрей понял, что её надо отпустить. Но наконец, не выдержав напряжения, жена сказала, что ей надо к детям и стартанула, что тот пятилетний бесёнок, продолжать разбирать наряды.

Андрей перекусив, отправился в клуб. Ну во первых Маша, она должна была быть там, во вторых, хотел гордо посмотреть Попу в глаза. По пути встретил совет в полном составе, Михалыч, Паша, Александр и приблудившегося к совету Петровича. Сели на ближайшей лавочке совещаться. Закурили, обсудив важные вопросы. При обсуждении, Петрович по незнанию, попытался угоститься сигарой. На что Андрей протянул ему портсигар с сигаретами. — Эти пока кури Петрович, а вот как установишь танки в капониры, вот тогда я тебя и угощу, со всем нашим уваженьецем. — Потом обсудили предстоящею свадьбу, Михалыч предложил поставить раколовки и наловить ночью раков. Все довольно согласились, а так как инициатива, в основном имеет инициатора, единогласно постановили заняться этим вопросом Михалычу. На что Михалыч сразу спросил, — А не видел ли кто сегодня Балаболку-. Потом долго молчали, видимо каждый боялся открыть рот, что бы случайно не выпустить какую-нибудь инициативу. Так и разошлись молча.

КАМАЗ гордо стоял на том же месте, где его оставили ночью. Андрей ещё только свернул к клубу, а дверь уже выпустила ему на встречу отца Кондратия, угрожающе размахивающим, кадилом. — Здорова отец Кондратий — Андрей остановился и насторожено принял стойку для отражения кадила. — И тебе вой, здоровья. Как же ты, душа неразумная, такое привезти сподобился? И где только найти умудрился? — Отец Кондратий поднял тяжёлый крест, а Андрей приготовился защищаться не только от кадила, но и от креста. — Что не так-то опять, просил колокол, получи. — Поп замахнувшийся было крестом, всё же взял себя в руки и перекрестил Андрея. — Вот объясни мне скудоумному, как такую тяжесть на звонницу поднять? — Это уж не моё дело, ты мне епитимью наложил, я её выполнил, всё, дальше не моя забота. Хочешь его хоть рядом с клубом поставь, наподобие как в Кремле, Царь колокол стоит, а уж кусок отбить ума много не надо, это мы сумеем. Делаем то мы иногда плохо, а ломаем всегда хорошо — Поп действительно немного задумался, мечтая. Но потом осенив себя крестным знамением, прищурился хитро и спросил — А скажи мне сын мой, не грешил ли ты? — Андрей уловил тайный смысл этого вопроса и не поддался — Да когда бы я успел, я же епитимью выполнял. — Андрей для убедительности указал на КАМАЗ с колоколом. — Что и даже в мыслях не было. — Поп с хитрецой смотрел на Андрея. — Не было отче, я так с вашим колоколом нагрешился, что не об чём другом думать уже не мог. — Андрей попытался протиснуться в клуб, но его как непреодолимая сила остановил живот попа. — Так ты как грех какой, пусть даже самый пустяшный, допустишь, сразу ко мне беги ради искупления. — Поп ещё раз перекрестил Андрея и пропустил внутрь клуба. А сам, глядя на КАМАЗ, почесал лоб, отчего его головной убор съехал на затылок и напомнил обернувшемуся Андрею, Лёхину бескозырку.

Дверь, ведущая в класс, была приоткрыта. Маша сидела в классе одна и что-то читала. Андрей, успевший привыкнуть к пустоте новой эпохе, тут почему-то чувствовал себя не уютно, ему здесь, приходилось вести себя как можно тише. Но эхо его шагов прыгало от пола, до высокого потолка и возвращалось обратно, привлекая к Андрею внимание Маши. — Привет — она встала из-за стола. — Привет — он впервые позволил своим рукам, почувствовать тонкую талию девушки, она не вырывалась, но и не подпускала его ближе, положив свои руки ему на грудь. — Приглашаю тебя сегодня ночью на охоту. Кабанчика хочу, на стол новобрачным, добыть. Что скажешь? — Кабана? Нет, стрелять бедных животных я не согласна. Да и отец Кондратий не одобрит мою поездку с тобой, тем более, ночью.

При упоминание Попа Андрея передёрнуло, как от выпитой стопки самогона. — Жаль, эта ночь должна была стать счастливой, но Поп это очень серьёзный аргумент. — Андрея прервал стук в дверь, и он успел убрать руки с талии девушки. В класс вошла Надежда Петровна, жена Отца Кондратия. — Андрей мне нужно с вами серьёзно поговорить. — произнесла она, осуждающе оглядывая пару стоящую около учительского стола. Андрей, подозревающий что разговор будет идти о его отношениях с Машей, моментально отказался от этого разговора — Извините, некогда, дела знаете ли, зашёл буквально на минуту. Как только освобожусь сразу к вам, а пока. Пока. — говоря это, он спиной вышел в коридор, и повернувшись, столкнулся, с довольно потирающем руки, Попом. — Ну что, кот блудливый, будем колокол на колокольню поднимать? — Нет отче, не согрешил я, не помыслом, не делом, не успел, жене вашей спасибо скажите. — И быстрым шагом отправился к двери. А поп почесал теперь не лоб, а затылок, отчего его головной убор съехал на глаза, придав ему вид дворовой Шпаны.

На охоту вместе с Андреем отправился Лёха, Вадим и Семён. — Значится так, на охоту поедим только с двустволками и ножами. Никаких приборов ночного видения, или тепловизоров, разрешаю только подствольные фонари. Понятно ли?

Всё оружие и автоматическое гладкоствольное, хранилось под замком, подальше от детей. Андрей выбрал себе двуствольную вертикалку и такую же Семёну. Лёха с Вадимом выбирали сами. Потом вышли на задний двор постреляли, приноравливаясь к новому оружию. — Сём стрелять в кабана будешь сначала с верхнего ствола, прицельно пулей, а потом вдогонку картечью. И вот тебе пластырь, замотай им все, брякующие металлом, части своего ружья. Остальные инструкции получишь уже на месте. Выехали на Тигре, часа за два до сумерек. Сначала искали поле подсолнечника, находящееся рядом с лесом. Выбрав поле, пошли вдоль края, искать кабаньи тропы. Троп было достаточно, но две тропы были настолько широкие, что похожи на тротуар. На них встали Вадим и Лёха. А Андрей с Семёном, что бы не мешать, ушли пешком на другой конец поля.

Оставив Семёна на ещё одной найденной тропе, Андрей пошёл к углу поля, чтобы оглядеться. Постоял на краю в подсолнухах, наслаждаясь тишиной и одиночеством. И уже хотел уйти, но услышал шорох за спиной, приближающийся из поля подсолнухов. Губы разом пересохли, тело пробила дрожь как от холода. Андрей снял ружьё и направил его на приближающийся звук, провожая стволом, колышущийся подсолнух. У самого выхода из поля звук пропал, как будто его и не было. Ждать пришлось долго, так что руки устали держать ружьё, но Андрей точно знал, что кабан рядом.

Дождаться кабана, ему было не суждено. Кабан фукнул, почуяв чужой запах и побежал по рядам вдоль поля, удаляясь. Андрей по рации вызвал Семёна. — Сём у тебя есть шанс отличиться, к тебе по четвёртому ряду от края, бежит кабанчик, смотри не упусти. — Через три минуты раздался выстрел, всего один выстрел. Один выстрел всегда означает точность, если бы Семён промахнулся, или только ранил, то стрелял бы ещё. Все так и вышло, кабанчик килограмм под шестьдесят, лежал между рядов подсолнуха. А Семён счастливый и возбуждённый громким шёпотом рассказывал, как он удачно спрятался, что бы подпустить кабана поближе. Видя такой восторг парнишки, Андрей решил не прекращать охоты, тем более что одного кабана для свадьбы было мало.

Следующие выстрелы, раздались с другого конца поля, уже в сумерках, причём было сделано много выстрелов. Андрей вызвал по рации Лёху. — Что у вас там гуси прилетели, вы такую канонаду устроили? — Нет лось прилетел, еле завалили, Вадим начал стрелять, а я добил. Так что можно сворачиваться. — Ну сворачиваться, так сворачиваться, тогда бери Тигр и приезжай за нами, Семён тут кабана стрельнул. — Все разговоры стихли, а через минуту, в лесу послышался треск ломающихся сучьев. Этот шум быстро приближался. Дрожь била Семёна и он шёпотом спросил — Сколько их там? — Тихо, твой край правый, мой левый, первого кабана не стреляй, это свинья. А теперь ждём молча. — Шум затих на краю леса. Снова появилось неприятное ощущение, что кабаны пропали, испарились, ушли на цыпочках, переместились в другое измерение. Семён, не вытерпев, хотел что-то спросить, но Андрей жестом остановил его. Ещё несколько минут ожидания, и Андрей отчётливо услышал, как свинья хрюкнула, разрешая своему стаду бежать в поле. Они посыпались из леса в один миг, все разом. Их можно было различить в темноте, как более тёмные пятна, на фоне травы, которые пропадают из поля зрения. — Приготовься, включить фонарь, в след за мной. — прошептал Андрей Семёну. И выждав пока кабаны приблизятся, включил фонарь. Кабаны на миг застыли, и этого мига хватило, чтобы Андрей сделал первый точный выстрел. Стадо прыснуло в разные стороны, как разбитая тарелка осколками. Он прицелился в ещё одного кабана, но прозвучавший громом выстрел Семёна, дал кабану еще несколько мгновений жизни, но не больше. Всё патроны у Андрея кончились, а Семён сделал ещё один последний выстрел. Перезарядившись, они начали осматриваться. Со стороны Андрея, один кабан лежал не двигаясь, а второй пытался подняться и его пришлось добить. Андрей сделал это ножом, зайдя со спины кабана. А вот со стороны Семёна не одного кабана видно не было. — Ну рассказывай в кого стрелял? — Семён всё ещё потрясенный количеством кабанов, пробежавших рядом, ответил — Не знаю, всё очень быстро произошло. — Андрей пошёл в подсолнухи, ища кровь от раны на кустах. Проходя метров десять, он останавливался и прислушивался, и наконец, услышал хриплые вздохи. Кабан еле стоял на передних лапах, задняя часть его уже была мертва. Он клацнул зубами, увидев Андрея. Андрей достал нож и зайдя со спины, навалился на кабана. Ещё, уже в последний раз, клацнули зубы, а Андрей, поднявшись с кабана, пучком травы вытер нож.

47

Последний день перед свадьбой, Андрей провёл в приготовлении разнообразного мяса. Копчёное-кручёное, жареное-пареное, солёное и запеченное. Семен, успевший рассказать всем, а некоторым и по два раза, свою историю охоты, теперь помогал Андрею в готовке. На самом деле помощников было вполне достаточно, но всё равно, к вечеру, Андрей вымотался как собака. Но вместо того что бы завалиться спать, ему пришлось мерить костюм.

В общем, утро как обычно наступило очень быстро, а за утром незаметно приблизилось и время церемонии. А затем началась грандиозная пьянка и время замедлилось, став тягучим как мёд. Андрей, изрядно поддавший, норовил потанцевать с Машей, изредка замечая, как Поп грозит ему пальцем. А потом был какой-то резкий разговор с женой, после чего он её больше не видел. Потом снова танцы, теперь уже с зечкой Верой и Поп грозящий кулаком. Потом провал, следом мигающий свет лампочки, туалет рюмка водки, снова провал. Свет, крашенные доски, затёкшее тело, утро, дрожь от холода, одеяло, провал. Следом, людской гомон, Поп пообещавший что теперь одним колоколом он не отделается, пара кусков мяса с хлебом, пара рюмок, провал. Снова свет, тишина, больная голова, пара рюмок, звон колокола, провал. Раним утром, он осознал себя, в проделанной норе, внутри стога сена, всё тело исколотое торчащей во все стороны жёсткими стеблями травы, рядом спящая, завёрнутая в одеяло, Зечка Вера. Из интереса он приподнял одеяло и убедился, что сердце с мишенью были на месте. Вздохнув, осмотрел себя, из одежды на нём присутствовали только галстук, ботинки и кобура с Береттой. Пить больше было нельзя, ничего кроме аспирина. Он вылез из стога, деревни видно не было, стог стоял на краю какого-то поля. Рядом со стогом стоял БТР весь в шариках и лентах. В БТРе Андрей нашёл чьи-то бардовые штаны, но не его это точно, потому что они не подходили к галстуку, да и были явно малы. Но самое подозрительное в них было то, что застёгивались они на другую сторону. Но делать было нечего, пришлось одевать их, а галстук снять. Следующей находкой была аптечка, убравшая основную проблему на данный момент, головную боль. Вместо одной проблемы сразу возникла другая, в таком виде нельзя было возвращаться в деревню. Тут же обозначилась новая проблема, «где та деревня?». Следы от БТРа хорошо отпечатались в грязи, но проблема была в том, что эти следы были кругом и не по одному разу, поэтому мысль, что можно вернуться по своим следам, была отброшена сразу. Определение сторон света, тоже ни чего не дало. Тогда Андрей, немного усомнившись что его так зовут, залез в стог и растолкал Веру, — Вставай Веруньчик, домой поедим. — Та нахмурилась, прикрыла грудь одеялом и спросила — Ты кто? — Андрей стряхнул сено с головы и ответил — Я принц, конь в низу, дракон, думаю ждёт дома. Поехали уже, а то похоже, что мне сегодня с этим драконом ещё биться предстоит. — Но у Веры были ещё вопросы — А где это мы? — Ну на это я легко тебе отвечу, я в заднице, а ты где-то рядом, но ещё не понятно где. У тебя одежда-то есть? — Вера подняла край матраса и достав от туда свою одежду, принялась не стесняясь одеваться. Андрей снова заметил сердце с мишенью. — Я извиняюсь, а от куда у тебя на попе, сердце с мишенью? Разве этот рисунок не стирается? — Вера замерла, глядя на Андрея — Ты чё урод, не помнишь ни чего, ты же сам мне его вчера нарисовал, у тебя вообще мания какая-то по поводу этого рисунка. Ты как закончил рисовать, вокруг стога меня бегать заставил, придурок. — Ууу как всё запущёно, одно только радует, оказывается я не плохо рисую. Слушай, а у тебя там под матрасом, моей одежды случайно нет? — Вера оглядела его и первый раз за утро улыбнулась. — Нет, ты её ещё в доме оставил. — Ну хорошо хоть в доме, мы как приедем, ты мне её принесёшь? — Не уверена, я не помню в каком доме.

Плутали по своим следам долго, два раза возвращались к стогу сена, с норой посерёдке. — А зачем мы вообще на БТРе уехали, а? — Вера рассмеялась, она тоже выпила таблетку и теперь чувствовала себя более менее в порядке. — Ты на охоту захотел, а с тобой никто не поехал. Ну, кроме меня. — Они наконец выехали к деревне. Андрей высадил Веру так, чтобы никто не заметил, а сам поехал сдаваться. Дома стояла мёртвая тишина. Он аккуратно пробрался на кухню, быстренько перекусил и уже хотел идти на поиски одежды, как дверь открылась, впуская на кухню жену. — Ну и за чем ты вернулся? — Как понять, зачем? Я пришёл дамой, вот. — Андрей расправил плечи поняв что вести себя тихо уже незачем. — И откуда же ты пришёл интересно? — у жены заблестели глаза, готовые выпустить первые слёзы — С охоты, я на охоту ездил, там машина сломалась как починил, сразу приехал. — Да ты что, какой молодец, сразу дамой. А танцы с бабами, а то что тебя трое суток носило не известно где, а твои пьяные выходки, людям в глаза теперь смотреть стыдно, а эти женские брюки на тебе, ты на охоте их нашёл? — Поглумился кто-то надо мной, и одежду видишь всю забрали, узнаю кто это сделал, накажу. — Вот негодяи, а я вот наоборот, всю твою одежду собрала, вот она, за дверью стоит. — Она открыла дверь и показала на сумки. — Забирай пока и эту не утащили. — Это, зачем это? — Затем что идёшь ты… лесом, к своим лебядям жить. — Она выставила сумки и пнув одну из них нагой, ушла, хлопнув дверью. Андрей скинув, выдавшие его с головой, брюки, быстро переоделся. Ещё бы туфли сменить на кроссовки, и он снова почувствует себя в своей тарелке. Он ткнулся в дверь, она была закрыта, — Кроссовки мне дай. — крикнул он. — Не кричи детей разбудишь. — дверь открылась и в него полетела пара кроссовок, а дверь снова закрылась отрезая его от семьи на всегда.