Брок взял трубку не сразу.
— Слушаю… — звучало крайне сонно и хрипло, что Грегу даже стало стыдно — Брок спал все это время ничуть не больше его самого. Он откашлялся и снова повторил: — Слушаю!
Грег взял себя в руки:
— Брок, возможно, Элизабет пропала.
— Возможно? — не понял его Брок.
— Возможно, — повторил Грег. — Её нет в её номере и в моем тоже. Кровати заправлены. Она не ложилась спать. Возможно, я идиот — я не проверил ресторан, но…
Брок только и сказал:
— Я сейчас буду.
— Я сейчас… — начал было Грег, но Брок его осек:
— Без меня никуда не суйся! Я предупрежу дежурного. И вообще, пропадать, так всем вместе. Скоро буду! — он бросил трубку.
Грег поблагодарил телефонную нериссу и тоже положил трубку.
Ждать. Надо ждать. Четверть часа на разогрев котла. Четверть часа на дорогу до «Королевского рыцаря». Что бы ни случилось с Лиз, для неё полчаса могут оказаться решающими.
Грег никогда не был чувствителен к запахам, он не был ищейкой, он не умел искать немагов. Но когда-то у него не было фотографической памяти. Когда-то он не умел обращаться с эфиром. Когда-то он вообще не умел писать и читать. Любой навык приобретаем. Пришло время научиться поискам. Он закрыл глаза и представил Лиз. Её улыбку. Её грустные, понимающие глаза, скрытые за длинными ресницами. Её светлые локоны. Её аромат. Она пахла… Грег плотнее сжал глаза, вспоминая, чем же она пахла. Что-то густое, яркое. Он вспомнил — жасмин! И немного лимона. Сам он любил древесные запахи, вроде корицы или ветивера, хотя последние дни он густо пропах розами из-за мыла дивизионной душевой.
Он старательно принюхивался, ища нотку жасмина. Вместо этого пахло лавандой от свежезастеленного белья на кровати, терпко полиролью для мебели, ваксой и едой из ресторана…
Ничего не получалось. Он не мог уловить аромат Лиз. Ни жасминовой нотки, ни цитрусовой. Ничего. Он силился, но лишь сильнее запахло мужским парфюмом и едой. Кажется, сейчас в ресторане подавали рыбу и что-то грибное. Собственное бессилие раздражало до ярких искр перед глазами, до судорог в сжатых пальцах, до липкого страха не успеть…
Грег силой заставил себя расслабиться и снова вспомнить Лиз, прогоняя прочь ветивер, назойливую розу и запахи еды. Лиз… Она… Последние дни она… Она…
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Как учил его в Ренале один старик-монах. Тогда в одиночестве храма, пропахшего сандалом, у него получалось отрешаться. Вдох. Выдох.
Тонкая нить из медвяного аромата подснежника повела его прочь из номера. А он и не заметил, как она сменила духи. Коридор. Её номер. Снова коридор. Холл — предупредить Андре о поисках Лиз. Рыкнуть на мешавшихся офицеров, предлагавших свою помощь — они разрушали сосредоточение, они разрушали тонкую медвяную нить, соединявшую его и Лиз. Лестница. Цокольный этаж. Лиз уверенно шла ко входу в катакомбы, и Грег не понимал, зачем ей это. В холодном застоявшемся воздухе подземелий аромат Лиз стал ярче, и Грег позволил себе отвлечься и зажечь светляк — да, последствия эфирного истощения еще давали о себе знать, еще было тяжело следить за дорогой и освещать путь, но мимо полок с фонарями и касками он пробежал сам, вполне осознанно.
Чувство направления подсказывало, что Лиз направлялась в северном направлении. Там… Там на глубине в сотню ярдов потенцитовая шахта. А если она чуть сменит направление, в сторону Моста Сокрушителя, то упрется в импровизированное место отмывки потенцитовой породы. Там показатели пыли превышают допустимые даже для мужчин! Гарантированная смертельная доза без защиты органов дыхания. Грег судорожно поискал в карманах платок, понимая, что тот его почти не защитит. К демонам защиту! Надо двигаться дальше, Лиз сейчас одна в темноте, холоде и потенцовой пыли.
Если с Лиз что-то случится, то только из-за него. Из-за его невнимательности, из-за его занятости, из-за его эгоцентризма — весь мир вращается только вокруг него и его службы!