Глава 2

Я сидел на математике и решал уравнения, Сидорова привычно списывала у меня. Вдруг в класс вошла женщина и направилась прямиком к математичке.

— Кто есть в классе? — с жутким акцентом, на манер Арнольда Шварцнеггера спросила она у Ирины Петровны.

— В классе только Лисин с Сидоровой, — ответила та с таким же акцентом.

Женщина повернулась ко мне лицом и я обомлел. Передо мной стояла Моника Ливински,[8] причем топлес. Я оглядел класс и понял, что мы с Олькой действительно одни, и даже Ирина Петровна, только что находившаяся за своим столом, куда-то пропала.

Моника, тем временем, дойдя до нас, стала на четвереньки и полезла под парту. Я глянул вниз и с ужасом понял, что сижу на стуле голышом. Женщина, добравшись до моего стоящего члена, взяла его в рот.

Сидорова, закончив писать, взглянула на двигающийся верх-вниз затылок Моники Левински, показала мне большой палец в знак одобрения и достав откуда-то рыболовный колокольчик, принялась звенеть им мне прямо в ухо.

— Гребаный пубертат,[9] — первое, что произнес я проснувшись от звонка будильника.

С опаской заглянул под одеяло. Стояк присутствовал, но трусы были сухими. Слава КПСС, что не полюции ещё. Надо же такому присниться! Моника Левински! Эта дама откуда вплыла в мой сон? Я её даже в лицо не помню. Знаю про скандал с Клинтоном, но на этом и всё. И Сидорова с колокольчиком? Бред. Паноптикум. Поп играет на балалайке, в ванне,[10] вылезло откуда-то из глубин моей памяти.

— Брррр, — помотал я головой и ринулся в санузел.

Зима в этом году выдалась относительно теплой. Скачки атмосферной температуры не позволяли как следует замёрзнуть воде. Из-за этого каток в этом году не заливали и мне приходилось утром бегать по слякоти. Но иногда эту слякоть прихватывал морозец и получался натуральный гололёд. Пару раз чувствительно шмякнувшись во время тренировок, я зарёкся бегать в такие дни.

Нашёл выход в беге в нашем подъезде. С первого этажа на пятый и обратно. Но на меня нажаловались бабуле соседи которым не нравилась моя активность. И та запретила мне использовать подъезд в качестве спортивной площадки.

В предпоследнее воскресенье февраля наконец выпал нормальный, обильный снег и ударил небольшой мороз. Так что с утра, пока остальные сограждане не спохватились и не загадили снег, я был отправлен бабушкой чистить коврики и паласы.

Сначала выбивал из них пыль пластмасовой выбивалкой, на установленной для этого во дворе металлической штанге. Потом, разложив их на снегу выбивал в снег, а затем купал в снегу и обметал веником. Простая в общем задача для всех, кто родился в СССР и жил в снежных районах. Пока я чистил наши коврики и паласы, бабуля подмела и вымыла полы.

Она кстати опять учудила. Неосторожно брошенные мной слова о ненадежности нашей входной двери, упали на плодородную почву её паранойи. И она места себе не находила, пока не решила эту проблему.

А решила просто. Заказала изготовление и установку металлических дверей. Спустила ещё 350 рублей. Сначала установщики и бабуля хотели поставить её вместо старой двери. Но я сумел переубедить сначала её, а потом и с ней вместе мастеров, что вторые двери будут лучше. Благо места в дверном проёме хватало. Правда, цена подскочила вверх еще на пятьдесят рублей.

Дверь мне понравилась. Металлическая основа, обшитая лакированными деревянными рейками. С дверным глазком, красивым, литым номером и с деревянными круглыми ручками. Единственно, что мне не понравилось и даже вызвало подозрение, это всего два ключа к накладному замку.