Самого разговора я не слышал, но заметил, что хозяин кабинета явно напрягся, на лбу выступили капельки пота. Примерно минуту ему что-то объясняли. И ему это не нравилось.

— Я понимаю, Павел Александрович. Но как я это сделаю? — спросил он.

Кто-то на то конце линии начал ему что-то доказывать и объяснять. Судя по интонации, на том конце провода был кто-то важный. Наверняка, нужно чьего-то сынка пристроить в теплое место⁈

— Хорошо, хорошо…

В какой-то момент Амиров посмотрел на меня, затем перевел взгляд на лежащее перед ним мое личное дело. Придвинул его поближе, в задумчивости начал медленно перелистывать страницы. Затем попытался что-то возразить в трубку, при этом еще больше побледнел. Еще несколько секунд разговора и он положил трубку обратно на корпус аппарата.

— Э-э… Громов, погоди-ка… — протянул хозяин кабинета. Видно было, что он нервничает, кажись, ему за что-то прилетело.

— Что-то не так?

— Ну… В психологических тестах вы написали одно, а вот разговор с психиатром у вас получился странным. И это несколько меняет планы… А впрочем…

— И что это значит?

Суть очевидна. Тесты писал прежний я, а с психиатром на сборном пункте разговор вышел иначе. А еще товарищ Амиров почему-то перешел на «вы»… Впрочем, мало ли за что человеку влетело? У каждого начальника есть начальник побольше, который непременно считает, что его слово закон.

— Да, в общем-то, ничего серьезного, — пожал плечами тот, вертя в руках ручку.

Некоторое время было тихо, лишь где-то под потолком жужжала надоедливая муха. Собеседник шумно вздохнул, молча сделал какую-то запись в мою книжку, затем кивнул на дверь.

— Кгхм… Так, запомни номер команды, «47У».

— Принял. Надеюсь, все в силе?

— А? Да, да… — нервно отмахнулся он. — Все, пока свободен! Если что, вызову!