Пожилой мужчина, медленно и часто шаркая, шел по тропинке, ведущей через старое кладбище. Ему предстоял длинный путь к самым первым захоронениям, но мужчина, несмотря на боль, в суставах, обострившуюся накануне, все равно неуверенным шагом шел к цели. С тех пор как он вышел на пенсию, он приезжал сюда каждый год несмотря ни на что. Как он говорил своим маленьким внукам: «Навестить друзей – это мой последний долг».

Мужчина был уже на середине девятого десятка, но на пенсию он ушел лишь девять лет назад. В пятьдесят шесть лет, после окончания работы в полях, где он дорос до руководителя экспедиции на Хароне, он вернулся на Землю. Но не уволился, а остался работать в агентстве в качестве эксперта в комиссии по принятию планов на экспедиции. Таков был его характер, то, что в молодости делало его нервным и дерганым, с возрастом немного успокоилось и стало его бесконечным топливом. Почти бесконечным, десять лет назад, когда он как обычно засиделся на работе допоздна у него в первый раз схватило сердце. Еще год он, скрываясь от всех, занимался самолечением. Но коллеги и родные заметили, что он немного сдал, и вывели его на чистую воду.

Ушел на отдых он с большим почетом, и до сих пор ему иногда звонили из агентства, спрашивая совет. Он понимал, что на самом деле это не всерьез, там и без него все решат. Но коллеги знали, как приятно ему чувствовать себя важным, и он с удовольствием играл в эту игру.

Мужчина остановился и протер платком свой лоб. Давно надо ходить с тростью, ноги уже не держат. Ему предлагали заменить ноги протезами, но он считал, что его век уже подошел к концу и воспринимал старость как должное. Его взрослая дочь на день рождения подарила ему красивую трость, но он для приличия походил пару дней с подарком, а потом закинул ее в чулан. Дочь немного обиделась для виду, но на самом деле ей было некогда, она унаследовала характер отца и была больше увлечена работой, чем переживаниями из-за каких-то там подарков.

Его дочь родилась довольно поздно. Однажды еще, будучи механиком, он вернулся в отпуск после консервации базы на Мимасе. Он, к тому моменту, уже сорока двух летний ветеран-космонавт, встретил молодую и скромную девушку по имени Фанни, что работала в бакалее недалеко от дома, где он проводил отпуск. Роман закрутился со страшной силой, и вскоре у молодоженов родилась дочь.

Но отец не видел ни ее первого вздоха, ни ее первых шагов, не слышал ее первых слов и даже не побывал на ее первом утреннике в школе. Космос, вот что было главным для него. С дочкой он толком познакомился, когда его сильно ударило балкой во время работы над реактором на орбите Урана. Он долежал в госпитале до конца смены и уехал на Землю в годичный отпуск, там то он впервые и увидел свою дочь вживую, а не с экрана монитора в узле связи.

Потом произошел очередной прорыв в постройке межпланетников, и теперь даже с Плутона можно было приезжать на Землю в отпуск. Хотя это совпало с моментом, когда многие семьи уже не называли Землю своим домом, человек освоил солнечную систему и теперь начал ее заселять. Те места, где гибли первые исследователи нашей системы, теперь стали домом для людей.

Так Япет, где старик провел свои первые годы в космосе, теперь стал учебным полигоном для гляциологов и геологов. Да, та планета, где закончил свой путь первый наставник мужчины – Нильс Фрам, теперь была всего лишь школой. Сейчас там располагался огромный учебный комплекс, что носил имя другого товарища пожилого мужчины, так же погибшего на Япете. К могиле, которого он в этот момент как раз и подошел.

Мужчина бросил тяжелый взгляд на табличку, где было выгравировано имя, и глубоко вздохнул. «Алекс Кириллов, верный муж и лучший друг» – гласила табличка. Стандартная табличка для работников космического агентства. По ней можно было понять, что могила пуста, а человек был женат, но обзавестись детьми не успел. Если тело удавалось привезти, то сначала писали: «Здесь покоиться…». А если у погибшего были дети, то: «верный муж и любящий отец».

Но Алекс так и остался лежать на Япете, а его вдова оставалась безутешной по сей день. Старик знал, что на момент гибели они не общались, но Рита Кириллова до сих пор часто приезжала сюда и содержала могилу в порядке. Насколько он знал, она так и не оправилась от этой утраты.

Он зашел на ухоженный участок, где всегда неизменно цвели различные цветы, и остановился у надгробия. Пьер Гарсон тяжело оперся на надгробный камень, снял с переносицы очки и сделал вид, что потирает уставшие глаза. Но на самом деле слезы брызнули из глаз старика.

Он так и не смог забыть тот день на Япете, когда Алекс провалился в трещину. Гарсон как мог быстро спустился за ним в эту трещину, он начал спуск, самое большее, через пару минут после падения Алекса . Но трещина оказалась очень глубокой. Вертикально вниз она спускалась на добрые сто пятьдесят метров. Гарсон спускался все ниже и с каждым метром вытравленной веревки понимал, что шансов спастись у Алекса не было. Наконец он спустился на канате в небольшую пещеру, и увидел Алекса сидящим у стены. Он воскликнул от радости, подумав, что Алекс жив. Но когда Гарсон подбежал к Алексу, то эта преждевременная радость покинула его. Он умом понимал, что Алекс просто упал так, что казался просто сидящим, просто нельзя выжить падая с такой высоты. А отстегнувшись от троса и подбегая к Алексу, он наступил на разлетевшиеся по льду осколки стекла.

Гарсон сразу понял, что произошло, но все равно попытался что-то сделать. Пьер даже не сумел повернуть тело, настолько оно уже закоченело он космического холода. С момента падения и до спуска Гарсона на дно не прошло и часа, но в космосе человек замерзает за секунду. Все было ясно, без каких либо кривотолков: Алекс, падая, разбил забрало об отвесные стены трещины. Все было кончено еще до приземления, Алекс просто не успел ничего понять. Самый молодой участник экспедиции, которого за глаза все хвалили и предрекали большое будущее, а при личной встрече старались сильнее загрузить, чтобы не расслаблялся, погиб, даже не оставив прощальной записи.

Гарсон до сих пор винил себя и Фрама в том, что они это допустили. Первые годы Гарсону часто снился сон о том, что он попадает в пещеру, где лежит Алекс и просит его спасти, а Гарсон почему-то не может даже пошевелиться. Сейчас этот сон больше не приходил, но чем ближе к закату была жизнь самого Гарсона, тем чаще его мучала совесть за все свои прожитые годы, что Алексу так и не довелось прожить.

Здесь на этом кладбище покоились и все остальные участники экспедиции на Япет. Фрам, погиб из-за взрыва баллона с топливом для спутника, когда отправился на давно закрытую «базу-1» для описи имущества, во время консервации всей программы. Хотя все и Гарсон, в том числе, считали, что Фрам покончил с собой. В своей жизни Гарсон чувствовал, что так и не достиг того предела, о котором говорил его бывший руководитель, домом для которого стал Япет. Даже на самом краю солнечной системы, когда он работал на Хароне, его продолжало тянуть вперед сильнее, чем звал назад дом. Он так и не почувствовал этой усталости. Возможно, именно поэтому Гарсон и прожил так долго, потому то до сих пор и не смог успокоиться, эти демоны тянули его все дальше, только его тело подвело и уже не могло справляться.

Раджич и Бернар прожили долгую и счастливую жизнь, оба они добились значительных высот и тихо ушли на пенсию, где спокойно дожили свой век.