Facebook,"О, российские пропагандисты предлагают еще и с католиками разобраться. Говорят, что Папа и весь Ватикан разучились различать добро и зло, и надо бы всю эту лавочку в России прикрыть.  (еще немного санкций и похоже, они уже перестанут стесняться и про евреев будут уже не ""шутить"", а на полном серьезе)",Facebook,https://www.facebook.com/lshergova/posts/5209723605752452,2022-04-18 04:17:13 -0400

Facebook,"Максим Осипов ЗЯБКО, СТЫДНО, ОСВОБОЖДЕННО путевой очерк Три слова, вынесенные в заглавие, — цитата из Гёльдерлина, ею заканчивается книга Себастьяна Хафнера «История одного немца», написанная перед Второй мировой войной. Книгу эту о становлении фашизма мы с увлечением читали в прошлом году, искали и находили в ней совпадения с реальностью, в которой жили в последнее время. Теперь же многим из нас, отправившимся кто куда — в Ереван, Тбилиси, Баку, Астану, Стамбул, Тель-Авив, Самарканд, — пришлось ощутить своей кожей и эти слова Гёльдерлина: frostig, beschämt, befreit.  Мы — это уехавшие (удравшие, cбежавшие) из страны вскоре после того, как она напала на Украину. Мы ненавидим войну, ненавидим того, кто ее развязал, и мы не собирались покидать родину (отчизну, отечество) — все слова, какое ни возьми и с какой буквы, прописной или строчной, ни напиши, испачканы, обесчещены. Искушение смотреть на себя как на цвет нации («Философский пароход», «Мы увезли Россию с собой» и прочее — раздаются и такие нетрезвые голоса) надо отмести как опасную чушь. Есть выражение: когда ты проигрываешь, становится ясно, чего ты сам стоишь, — скоро мы это поймем. Потому что мы и есть проигравшие, исторически и духовно. Сотни тысяч, миллионы людей, наших единомышленников, остались там, откуда мы бежали, — они заняты делом: лечат людей, заботятся о родителях-стариках, друг о друге. Но как бы уехавшим ни было стыдно перед оставшимися, хорошо бы помнить, что водораздел между соотечественниками проходит сейчас совсем в другом месте: между теми, кто против этой войны, и теми, кто за.  — Куда летите? — спрашивают на границе.  Хочется ответить: не куда, а откуда. Но говоришь:  — В Ереван, в отпуск. Тех, кто помоложе и едет в одиночку, отводят в сторону, учиняют допрос, исследуют содержимое сумок, сотовых телефонов. Как говорят, ищут тех, кто собирается воевать на стороне Украины, но (эксцесс исполнителей) увлекаются, наслаждаются унижением мальчиков и девочек из хороших семей: если в отпуск, то для чего дипломы, свидетельства о рождении, старые письма и фотографии, собаки и кошки? Почему билет в одну сторону, и стоило ли на него тратить тысячу долларов? — Стоило, товарищи, еще как.  Чехарда с рейсами: часть из них отменяется, некоторые самолеты разворачиваются в воздухе и летят обратно в Москву. Большинство пассажиров — молодые люди. Для них это поворот биографии и, возможно, не самый плохой, а для нас, для людей постарше, — обрушение жизни. Из забавного: на рейсе Москва—Ереван ни одного армянина. Забавное на этом кончается.  1. Первые дни войны прошли в оцепенелом слушании новостей, в составлении и подписывании антивоенных писем, в потреблении больших количеств воды (алкоголь не успокаивал и не пьянил), в попытках что-то важное зафиксировать, удержать (нарушилась краткосрочная память), дозвониться живущим в Украине знакомым. Кстати сказать, переход с «на» на «в», которому раньше язык противился, теперь не составил труда.  О настроении сограждан: те, у кого в Украине родственники (таких меньшинство), страшно удручены. Но многие и воинственны, неуспехи атак на Киев объясняют гуманностью русской армии. «Овощи борщевого набора» — прилетело из телевизора (нельзя, мол, позволить им, овощам, дорожать) — хорошее, звучное обозначение для сторонников этой войны и всего остального, любого, что делает власть. Кровь Его на нас и на детях наших: из кого состоял тот сброд, что вместо пасхального седера приплелся к дворцу прокуратора? «Овощи борщевого набора» присутствуют во все времена и в любой нации. Опора, основа цивилизации, обыватели, в такие моменты, как нынешний, становятся нежитью, нечистью, массово. И вот результат — невинная кровь на нас и на детях наших и детях наших детей.  Произнося слова «овощи» и «они», мы становимся на зыбкую почву (не расчеловечивайте оппонентов!), но это война, гражданская в том числе, и не мы ее начали. Поздно вести разговоры, сейчас каждому приходится выбирать сторону, поздно винить себя: не смогли предложить ничего привлекательного, не написали демократических песен, а идея жить по-человечески оказалась им не близка.  Иногда не спасают и родственники.  — Мама! — кричит в телефон девушка, живущая в Киеве. — Нас бомбят! — Ошибаешься, деточка, — отвечает мама, она в Петербурге. — Мирных людей не трогают, передавали по телевизору. Существует и такая форма поддержки войны, относительно мягкая, женская: скорей бы, честное слово, уже все закончилось, а всей правды мы все равно не узнаем, правду знает лишь Бог. Пусть так, но разве это снимает с нас ответственность искать ее? Да и Бог не джокер, чтобы в нужную минуту его вытаскивать из рукава.  Удушье, стыд, ненависть — главные слова тех дней. В самом начале марта разнесся слух, что вот-вот объявят военное положение. На улицах городов появились буквы Z — и фантастический, прежде непредставимый лозунг «Нам не стыдно». Пружина внутри сжалась и отказывалась разжиматься. Стал понятней Ян Палах, студент, который в дни разгрома Пражской весны сжег себя. Нас опять загоняют в грязное, душное стойло, даже грязнее того, в котором мы родились. Чтобы наших детей и внуков выстраивали буквой Z? — да не будет так!  Сборы заняли всего день. Если б ты помер, то что бы с собой захватил? Постоять в темноте, в тишине, подышать холодным тарусским воздухом, поклониться могилам родителей. Прощание с домом, с предметами дается легко: до сантиментов ли, когда на Харьков и Киев, на Мариуполь и Львов падают русские бомбы? Москва: пришлось пересечь ее по дороге в аэропорт. Хотя ты родился тут, и учился, и жил, она давно уж воспринимается как город враждебный, вражеский. Больно расставаться с людьми, невозможно, с Москвой — легко.  Рейс в Ереван вылетает по расписанию. Чувства? То ли знал, что должны быть чувства, то ли они и правда были — поди разбери. Сильнее всего — любопытство: словно дали взглянуть, какой будет жизнь после смерти. В остальном рейс как рейс, разве что без армян. 2. Наши израненные души ищут покоя вот именно за такими кремовыми шторами… — это уже Ереван. Он встретил нас вкусной едой, весной, сильно выросшими ценами на жилье, возможностью перевести дух. Cправиться — и физически, и морально — без помощи живущих тут близких друзей было бы, однако, почти невозможно, спасибо им.  По центру Еревана бродят группки москвичей, много знакомых лиц — бросаешься пожать руку, но останавливаешься: имя забыл. Мы учащенно дышим, у нас сохнет рот, в руках бутылки с водой и сотовые телефоны (помогают найти дорогу), у многих потрескались губы от нервного их облизывания. Масок никто не носит: на фоне этой войны даже коронавирус кажется далеким нестрашным прошлым, чем-то вроде детских припухлых желез.  Масштаб катастрофы (напомним: приехали те, кто еще неделю назад никуда уезжать не собирались) становится нам понятней в среднем на третий-четвертый день, когда появляется время остановиться, задуматься, в частности, о собственной жизни, оценить серьезность того, что произошло. Разговоры в кафе: оставаться ли тут или перебираться в Тбилиси? — там русских не слишком жалуют, зато Грузия не находится в такой зависимости от Москвы. — Зачем ограничиваться Европой? Давайте подумаем об Уругвае. — Или Колумбии. — А мне предложили туберкулез лечить в Сомали.  — Здорóво, дезертиры! — вошедший в кафе дядька громогласно приветствует группку молодых людей хипстерской внешности. Молодые люди вежливо улыбаются, но не смеются, шутка не удалась. Одни уже занялись в Ереване делом: устраиваются на работу в хранилище древних рукописей или архитектурные бюро, организуют театральные кружки, ищут русскоязычного футбольного тренера для детей, учат армянский язык (пока — алфавит) и читают вслух вывески и названия улиц. Другие жалуются на невозможность снять деньги, открыть счет в местном банке, жалуются тихо: всем понятна необходимость соизмерять свои невзгоды с теми, что испытывает Украина. Кто-то плачет: семья разрушается, муж в Москве, сыну на днях исполнится восемнадцать, а он стремится назад, в институт. Кому-то уже требуется психиатр: бред вины, попытки самоубийства. И все это — за неполные две недели войны. Какое же количество бед принес один весьма посредственный человек (его предпочитают не называть по имени) десяткам миллионов людей — украинцам в первую очередь, но и скольким русским он повредил — кому рассудок, а кому, как нам, жизнь. Кто он такой и почему при всей своей педантичности, осторожности, совершил такие грандиозные ошибки? Ошибки, которые вот-вот приведут к тому, что страна, по слову Розанова, слиняет в несколько дней? Кого из литературных персонажей он напоминает нам?  Беспородный сотрудник госбезопасности по кличке Моль, он рассматривал европейский мир по западногерманскому телевидению, мечтая, наверное, когда-нибудь стать его частью и жить, например, в Штутгарте. Затем еще что-то делал, даже, вроде, водил такси, о чем почему-то рассказывает со смущением, потом стал во главе страны, заскучал, начал играть на рояле «Мурку» двумя пальцами и забрасывать за матч по двенадцать шайб. Двадцать лет развращал людей, потом еще сильней заскучал, а тут еще этот ковид. Не только развращал, но и убивал, конечно. Но без азарта, азартен не был, больше брезглив. А потом он — человек без тени начитанности на лице — что-то прочел (или пересказали?), каких-нибудь графоманов-философов или фантастов. И произошло с ним то, что бывает с русскими людьми, не умеющими отличать сказку, вымысел от реальности, как это случалось с героями Андрея Платонова, только они в большинстве своем чистые, светлые люди, а он — темный, плохой. Так что более близкий пример — Смердяков. Иван Карамазов витийствует и сочиняет поэмы, а Смердяков берет пресс-папье и бьет Федора Павловича по голове — раз, другой. Кто в нашем случае выступил Иваном, наболтавшим сладких сказок про «русский мир»? Этого мы не знаем: философ Ильин, Солженицын, бизнесмен-графоман Юрьев, ученики методолога Щедровицкого? Нынешний ли патриарх или неизвестные нам старчики сбили с пути нашего Смердякова («С умным человеком и поговорить любопытно», Ганди, где Ганди, ау!)? Надо отметить и еще один пункт совпадения со Смердяковым литературным: оба отлично чувствуют низкое, низменное в других людях, моментально находят в них слабину.  Пятое марта. На этот день, как потом на шестнадцатое (праздник Пурим), возлагались большие надежды. Вздох за соседним столом: — Дни наши сочтены не нами… — сразу видно, гуманитарий.  — Помер тот, помрет и этот! — И звон бокалов.  Смерти диктатора желают повсюду, в том числе, разумеется, у него дома, в Москве, и это порождает такие, например, истории. У одной очень милой москвички-редактора есть набожная подруга, назовем ее Ольгой Владимировной (имя изменено, отчество нет). Вскоре после начала войны редактор получает сообщение от Ольги Владимировны, та просит ее сходить в храм и заказать сорокоуст по новопреставленному Владимиру. Она немедленно выполняет поручение подруги и звонит выразить соболезнования: она и не знала, что Владимир Александрович скончался. — Что, сердце? — После паузы Ольга Владимировна отвечает: ты думаешь обо мне лучше, чем я есть на самом деле. (Молиться о живых как об умерших, заказывать по ним панихиды, ставить свечки вверх ногами — народные способы сжить человека со света, веками проверенные.) Исхожены улица Туманяна и проспект Маштоца, осмотрен Эчмиадзин, совершены поездки в Гарни и Гегард. Туристические впечатления, однако, и вообще-то нестойки, а теперь для них совсем не находится места в душе. Скорее к компьютеру — письма писать, слушать новости.  А новости таковы, что армию нашу ждет, по-видимому, поражение. Радоваться ему трудно, но победа была бы намного страшней. Ощущение провала возникло уже в первые дни войны и со временем только усилилось. И потому что сила русской армии явно переоценена, и потому что сам образ ее, придуманный пропагандой («вежливые люди» времен аннексии Крыма), совершенно ложный. Он отличается не только от истинного положения вещей, но и от того, что создала русская литература, военные песни и советский кинематограф: несовершенное обмундирование, но и особенный юмор, и свистульку мальчику ножиком вырежет, и своя философия. Много человеческого и мало бравости: «Он стоял, тельняшка полосатая пятнами густыми запеклась…» Вежливый человек, напротив, абсолютно холоден, самодостаточен, низ лица у него прикрыт черной повязкой, за спиной рация, на груди огнемет последней модели, под гимнастеркой, наверное, кондиционер. Он не испытывает ни жажды, ни голода, не нуждается в женщинах и вообще ни в ком, и если получит задание, то движением руки уничтожит город. Перед нами пародия — то ли на компьютерную игру-стрелялку, то ли на дешевый голливудский фильм, но люди во главе с Верховным главнокомандующим поверили и в нее.  Попутное соображение: нынешняя война — еще и серьезный удар по Дню Победы. Дети, внуки ветеранов пишут: хорошо, что папа, дедушка не дожил. Невозможны стали и песни военных лет. Как бы не было тебе в Ереване тепло, настает пора уезжать и отсюда.  — Барев дзез (здравствуйте), — говоришь пограничнику.  Тот долго и неприязненно тебя расспрашивает, зачем ты летишь в Германию, с лупой проверяет паспорт, требует показать обратный билет. Они здесь тесно связаны с русской тайной полицией, чуть ли не часть ее.  Наконец пограничник отпускает тебя, ты садишься в самолет Ереван—Франкфурт, и вот тогда и становится — зябко, стыдно, освобожденно. Зябко жить в творящейся на твоих глазах истории, зябко потому, что то или другое твое действие, слово могут иметь немедленные последствия. А стыдно в том числе от того, что освобожденно. Как с рождественским гусем: трудно им насладиться, когда другие его лишены.  3. Самолет летит над Германией, на экранчике — названия немецких городов. Юношеское воспоминание: занятия по военной подготовке в мединституте, первый или второй курс. Преподаватель, майор, откупоривает ящик с надписью «Совершенно секретно» и вытаскивает оттуда карты Европы, на которых следует отметить расположение войск. Противник стоит в Дюссельдорфе, а наша армия, предположим, в Кобленце. Противник наносит ядерный удар такой-то силы по месту нашего нахождения. Рассчитать, сколько требуется коек, госпиталей, врачей. А что мы, собственно, делаем в этом самом Кобленце? — никому и в голову не приходило спросить. И зачем бы противнику бить ядерными ракетами по своей собственной земле? — Это же понарошку. — Так нас с молодых лет готовили к преступлениям. А в детской песенке, всем известной, есть такие слова: Может, мы обидели кого-то зря, / Календарь закроет этот лист… — мол, ребята, не заморачивайтесь: покаяние, раскаяние — не для нас. Стыд не дым, глаза не выест. Нам не стыдно. Мы русские, с нами Бог. И вот уже пианист-виртуоз ББ высказывается по телевизору: «Я гуманитарий, музыка и все такое… Понятно, что мы там жалеем… А нельзя окружить, отключить электричество?..» — с этого момента он военный преступник. И его застенчивая улыбка («музыка и все такое») заставляет вспомнить героя фильма «Брат», убившего кучу людей, но оставшегося таким же милым и обаятельным, каким был. Впечатление, однако, что даже люди, искренне любящие русскую культуру, постепенно освобождаются от этого обаяния.  Там и сям раздаются обеспокоенные голоса: — Слышали? В Польше отменен «Борис Годунов»! — Беспокойство это представляется неуместным — во всяком случае, пока рвутся снаряды. Пушкин с Гоголем и Чехов с Толстым за себя постоят, да и мы как-нибудь справимся. А то, что украинские писатели не хотят участвовать в одних мероприятиях с русскими независимо от их политических взглядов, тоже естественно: ты ведь отправился в Армению и Германию, а не в Мариуполь и Киев. Хорошие русские, с точки зрения украинцев, стоят с плакатами на Красной площади или сидят в СИЗО. Анкета. Доходишь до пункта Nationality — надо выбрать из списка свою. Албания, Алжир, Андорра… Как заманчиво было бы выбрать Андорру или Габон, но нет, листай дальше, до Rußland. Привыкай, привыкай, тебе теперь до конца твоих дней выслушивать речи: русский или не русский — не важно, есть много хороших русских людей. Можешь считать это платой за удовольствие читать Пушкина с Гоголем в оригинале.  — Вы теперь, как те немцы-антифашисты, что оказались за границей Германии с немецким паспортом на руках. Их ведь тоже воспринимали как граждан враждебной страны, — говорит немка, директор крупного культурного института. Интервью для бельгийской газеты. Корреспондент, который берет его, очевидным образом не готов: не знает, например, что Украина входила в состав СССР, по нескольку раз повторяет одни и те же вопросы: так вы, получается, против этой войны? Ты готов взорваться, наговорить резких слов. Охолони, дружок, возьми себя в руки, сбавь тон. You"ll be back in Tarusa some day and that will be a glorious homecoming! — пишет добрый американский друг. Уж чего-чего, а триумфа ожидать не приходится: возращение, если и состоится, будет вполне бесславным. Про это снято кино: Берлин, октябрь сорок пятого, юный немец с виноватой улыбкой приезжает из США с намерением помочь фатерлянду, дело заканчивается трагически. Впрочем, будущее менее предопределено, чем когда бы то ни было: подобных катастроф на нашей памяти не было, и доля фатализма неизбежна, даже нужна. Одна из странностей нынешней эмиграции состоит в возможности — не для всех, но для большинства — в любой момент вернуться в то место, которое мы по-прежнему называем домом, — оглянуться, не сделавшись соляным столпом. Нет, не думать о возвращении, иначе рискуешь превратиться в комического персонажа столетней давности, эмигранта из бывших, рассуждавшего в парижском, берлинском, пражском кафе о мерзавцах-большевиках и скором воцарении Романовых. Где твоя койка, там и твой дом — жизненная установка, всегда казавшаяся привлекательной. Научиться ей, сделать ее своей, проще, чем прежде думалось.  Сон из мирных времен (тарусский дом, сирень), постепенное пробуждение, можно застрять еще на мгновение в этом блаженном сне, удержать его. Ты еще там, где только что был, но затем открываешь глаза и явь, реальность, охватывает тебя со всей страшной силой: скоро два месяца как началась война. Человек, которому отрезали ногу, играет во сне в футбол, — тем ужасней будет момент, когда он проснется. В процессе жизни такое приходилось уже переживать несколько раз: с наибольшей силой после смерти отца. Но тогда это было делом частным, твоим, теперь же похожие чувства, вероятно, испытывает вся живая часть русской нации — те, у кого зеленая могила, красное дыханье, гибкий смех. С ежеутренней необходимостью решать, ради чего ты проснулся. 17 апреля 2022 г. Таруса—Ереван—Берлин",Facebook,https://www.facebook.com/maxim.osipov.5/posts/5151634094874647,2022-04-18 04:33:38 -0400

Facebook,"никто не хочет говорить - так #СистемаРФ входит в знакомый ей стационарный режим. Мир не нужен никому. Война сперва  станет бесконечной, пока не будут применены неконвенциональные средства // Владимир Зеленский заявил, что шансы на успех переговоров с Россией уменьшаются, а украинское общество не хочет продолжения диалога.«Шансы уменьшаются каждый день»,— ответил президент Украины в интервью CNN, отвечая на вопрос о перспективах переговоров с Россией. «Подумайте о Буче, Волновахе, Бородянке, Мариуполе. Наступает время, когда никто не хочет говорить. Наше общество не хочет, чтобы мы продолжали переговоры»",Facebook,https://www.facebook.com/gleb.pavlovsky/posts/2221026121368815,2022-04-18 04:36:22 -0400

Facebook,"Ясперс: Если человек не замешан ни в каких преступлениях режима и не поступал, как ему кажется, против совести, то вина его не уголовная, не политическая и не моральная. Его вина метафизическая. Он виновен в том, что зло совершалось в его присутствии или с его ведома, а он не сделал всё, что мог, чтобы остановить это зло. Отговорка о том, что моих слабых сил все равно не хватит, не работает. ""То, что я продолжаю жить, когда такое случилось, ложится на меня неизгладимой виной"", – пишет Ясперс. Но ответственность за эту вину человек несет только перед Богом. Бог, может, и простит.",Facebook,https://www.facebook.com/marat.guelman.9/posts/5440309825980374,2022-04-18 04:38:30 -0400

Facebook,"Русский мат на современном этапе (к предстоящему семинару) Как и обещал ранее, приглашаю желающих к разговору об особенностях т.н. матерного языка на современном этапе.  Один из подступов - вот: О разговорном языке простых людей - тех, для которых тысячу лет назад составлялась ""Русская правда"", осталось довольно мало сведений. Но законы о них писаны знатью. Две вещи, два представления тянутся из этой глубины веков до наших дней. Первое представление, что это невероятно развитое бесправие дошло до самого нашего времени, просто смерды на новом русском называются бюджетниками, закупы — контрактниками, а холопы вообще — гопниками. Второе представление касается языка. Считается, что идущая из этой глубины веков матерная брань (общая для русских и украинцев) — это речь низших слоев населения. Некоторые приписывают этой речи сакральные или кощунственные свойства. Особую силу этому языку, называемому матерным, придает, по мнению большинства, его запретность и почти тайность. Но если бы этот язык был действительно тайным, то отчего же им так широко пользуются? А если им так широко пользуются, как же общество соглашается терпеть запрет на него в публичной сфере? Пушкин, который охотно пользуется при случае матерной речью, считал этот пласт языка субститутом политической и гражданской свободы. Достоевский испытал его в так называемой гуще народной жизни, среди товарищей по каторге. Достоевский считал матерный язык выражением низменной натуры человеческого существа. Для него мат — субститут двойной тюрьмы, на которую обрекает себя сквернословец.",Facebook,https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=10225242313823672&id=1196293572,2022-04-18 04:35:56 -0400

Facebook,"Сначала исчезновение всего живого происходит в головах – в процессе складывания или обсуждения очередной “геостратегической идеи”, статьи о “политике великих держав” или ""миропорядке"". Потом начинается война. И тогда уже не в воображении, науке и языке, а в реальной жизни происходит расчеловечивание мира. Прикладная геополитика сметает с поверхности живых людей с их делами и взглядами, разрушает их дома, не оставляет ценностей, помимо ценностей выживания, делает власть чрезвычайной, а режимы и государственные границы – сакральными.  Сторонники одного ""миропорядка"", выступающие против другого ""миропорядка"", заставляют людей умирать за линии на карте, проливать кровь за почву. Сейчас конкретный Путин и его “церковь” РПЦ покрывают и оправдывают зверства - убийства, изнасилования, мародерство. Война - это расчеловеченивание мира. Те, кто начал войну, оперируют державами как едиными, монолитными сущностями, как будто «людьми». Посмотрите на любые политические комментарии: страны «решают», «хотят», «страдают», «испытывают унижение», «негодуют» и «призывают». Но государства ничего подобного делать не могут. Могут это делать только живые существа. У каждого «решения страны» - множество противников внутри самой страны. Геополитика - лженаука.  Кто эта «Россия», которая воюет и кто те, которые поддерживают эту войну? Это те, кто не признают существования живого внутри у Украины, да и у России – то есть те, кто отвергают собственно людей с их убеждениями, верой, разногласиями, индивидуальными планами и драмами. Воюющая Россия игнорирует не только жертвы среди украинцев, но и среди собственных военных и гражданских, потому что, когда борьбу ведут безличные сущности – державы – можно игнорировать смерти «обычных» людей, ведь действующие лица и жертвы тут – державы. Это и есть расчеловечивание мира. Сегодня у многих Пасха. Если кто-то помнит, то это про очеловечение мира, про то, что личная жертва была принесена за человечность, за людей с их убеждениями, верой, разногласиями. Уже была перенесена. Но враги человечности не могут, не могут остановиться.  Paul Klee. Engel im Werden. 1934",Facebook,https://www.facebook.com/trudolubov/posts/5330378850313890,2022-04-18 04:37:38 -0400

Facebook,"Можно ли верить в бога после Бучи и Мариуполя? По-моему, нет. С ним было всё ясно и после Освенцима и ГУЛАГа. Но потом появились иллюзии, что теперь он ""исправился"" и такие ужасы просто невозможны. Однако нет. Сейчас мир опять в беде, людей мучают и  убивают, как и во времена Второй мировой войны. Победить фатальное кремлёвской зло, защитить человечество от глобальной катастрофы могут только люди. Сейчас это - украинские воины.",Facebook,https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=5223264431069827&id=100001589654713,2022-04-18 04:38:00 -0400

Facebook,"В Союзмультфильме, говорят, опровергли блокировку мультика ""Сокровища затонувших кораблей."" И правда, не союзмультфильмовское это дело, ютьюб блокировать. Но кто-то его заблокировал: вот здесь http://www.youtube.com/watch?v=RvYs0iFrJMg можно смотреть только через vpn. А вся вина этого произведения отечественной анимации, вообще-то посвященного ""дружбе советских детей с негритенком Мвамбой"", в том, что там один из персонажей говорит про затонувший корабль: ""Все понятно, это фашистский эсминец. Фашистские эсминцы обозначали буквой Z"". Без vpn можно по-прежнему смотреть здесь. http://mults.info/mults/?id=811 Качество лучше, чем на ютьюбе. Впрочем, не советую: мультик довольно скучный.",Facebook,https://www.facebook.com/grigorii.golosov/posts/4572146539553824,2022-04-18 04:40:57 -0400

Facebook,Земную жизнь пройдя до середины Мы оглядываясь видим лишь руины И русский корабль у берегов Украины Лучше жить в глухой провинции у моря Ах Одесса ты знала много горя,Facebook,https://www.facebook.com/igor.svinarenko/posts/5131854770193927,2022-04-18 04:41:38 -0400

"Санкции, которые всегда с тобой - Novaya Gazeta Europe","санкции уже, похоже, зашли слишком далеко — стабилизация наступит, скорее, через несколько лет. Экономисты в правительстве — премьер-министр, министр финансов, советник президента по экономике, председатель ЦБ — обманывают президента, граждан и самих себя, когда говорят, что Россия может продолжить стабильное существование при такой изоляции, которая складывается из-за санкций и добровольного ухода мировых бизнесов из России.   Не сможет. Конечно, экономика сама по себе может выдержать три года потерь по 5-10% ВВП в год. Представить, что такие потери может выдержать политическая система – какие бы ни были у неё мощные спецслужбы и полицейский аппарат — практически невозможно.   Трудно понять, что происходит в головах у людей в сложных обстоятельствах, а сейчас и спросить невозможно — ни министры, ни советники, ни центробанкиры не отвечают на вопросы журналистов. Скажем, ЦБ выпустил 18 марта прогноз, опирающийся на какие-то удивительные, судя по выводам, предположения о том, как будут развиваться действия на фронте. По всей видимости, экономисты исходят из предположения о скором разрешении конфликта и отмене большей части санкций.   Но тогда почему не слышно возражений против масштабного наступления на востоке Украины, которое готовится прямо сейчас? Пытаясь, видимо, найти оправдание своим собственным поступкам (как так получилось, что я участвую в работе военной машины, сегодня убивающей женщин и детей?), правительственные экономисты придумали cебе мир, в котором военная победа России, частичная или полная, усиливает её переговорную позицию. Якобы если захватить большую территорию, дойти до Днепра, взять Киев, то можно будет вести переговоры «с позиции силы». Якобы договариваться об отмене санкций станет легче.    Это совершенно не так. Каждый шаг русских солдат по Украине, каждый разбомбленный жилой дом, каждый убитый ребёнок ухудшает переговорную позицию — а значит, и экономические перспективы России. Если число жертв среди мирного населения сильно увеличится, то санкции и  международную изоляцию не отменят вовсе, что бы ни происходило на карте военных действий.   Причина состоит в том, что изоляция России — действие всего мира (в основном Запада, но не только), а война идет с Украиной.  Думать, что серьезные санкции отменят без вывода войск — делирий, пребывание в спасительном психологическом пузыре. Уже сейчас трудно себе представить быструю отмену санкций, а после обострения конфликта будет ещё труднее.  С точки зрения экономического анализа, самое лучшее, что могут сделать президент и правительство для России – немедленно прекратить боевые действия и начать вывод войск с территории Украины. Только в этом случае удастся включить снятие самых серьёзных санкций в «пакетное соглашение»  и начать восстанавливать экономику.  Константин Сонин, профессор Чикагского университета","Санкции, которые всегда с тобой - Novaya Gazeta Europe",https://novayagazetaeu.substack.com/p/--a05?s=r&fbclid=IwAR0DACIf4W6RWlP2LNRYP-vVcO3V4uHz_QpKBDa81rQBpAaxRnEGH1wWLu8,2022-04-18 04:51:41 -0400

Facebook,"Почитайте статью Guardian (ссылка в первом комментарии). Несмотря на то, что в ней описаны только несколько кейсов, я думаю, это скоро станет тенденцией. После первого шока для большинства из тех, кто уехал в первые дни войны, скоро станет очевидным, что более-менее нормально устроиться за границей они не смогут. И приходится нехотя возвращаться обратно. Я ровно об этом писал 6 лет назад (ссылка в первом комментарии).  Абстрактное желание ""пора валить"" и конкретная реализация плана ""свалить"" — это две большие разницы. И для большинства из тех, кто хочет свалить, — это неосуществимая мечта. Давайте говорить откровенно. Подавляющее большинство из тех, кто массово начал валить после начала войны, делали это скорее по экономическим соображениям. Они понимали, что возможности делать бизнес в России и вообще зарабатывать деньги резко снизились. К тому же российский паспорт стремительно по качеству приближается к иранскому или северокорейскому. То есть даже если ты зарабатываешь деньги (например, работая в госкомпании), их возможности потратить на качественные товары, путешествие, обучения детей резко снизились. Но у сравнительно малого числа людей есть возможность жить на сбережения — это люди типа Чубайса, Дворковича и бывших топ-менеджеров госкомпании, которые благодаря работе на Путинский режим смогли заработать (или украсть) достаточно денег, чтобы обеспечить пожизненно себя и своих детей. Некоторые из них даже выступают с антивоенными заявлениями, чтобы снизить вероятность возможного внесения в санкционные списки. Подавляющее большинство из тех, кто уехал, вынуждены рассчитывать на свои скромные накопления и судорожно искать работу, чтобы как-то выжить. Причем накопления изрядно похудели, перевести их из России очень трудно, у кого есть квартира в Москве или другом крупном городе, непонятно как аренду переводить за границу и по какому курсу. Работу за границей найти тяжело было найти и в мирное время (смотри мой пост выше), а сейчас стало ещё на порядок тяжелее. Понятно, что любая европейская компания при прочих равных (и даже не равных) предпочтет нанять гражданина Украины, чем гражданина России. И это понятно. Тот ужас и бедствия, которые сейчас испытывают украинцы (по вине россиян) намного больше, чем экономические страдания россиян. Поэтому осознав, что адекватных опций остаться за границей нет (посуду мыть в ресторанах и уборщиками/уборщицами нелегально работать среди поуехавших также желающих особо нет), народ начинает потихоньку возвращаться.  253253 85 comments 16 shares Like Comment Share",Facebook,https://www.facebook.com/mironov.xyz/posts/156552560162382,2022-04-18 04:52:25 -0400

Telegram: Contact @arinab1973,"То, что говорят люди, потерявшие детей, внуков, мужей - это отдельный ужас, конечно.. ""Старший внук не захотел остаться служить, он сварщик, сварку свою любит, а Кирюша ему говорил: ну и глупый, – рассказывает Вера Михайловна. – Родину ведь кто-то должен защищать. Если бы мне было хотя бы 50 лет, я бы тоже пошла сейчас защищать родину от нацистов, которые на нас напали""",Telegram: Contact @arinab1973,https://t.me/arinab1973/1564,2022-04-18 04:54:50 -0400

Facebook,"Что-то я все меньше сочувствую людям, которые упорно, очно или заочно, пытаются дискутировать со свидетелями телевизора. Лучше уж без посредников — найдите телевизор, включите и спорьте прямо с ним.",Facebook,https://www.facebook.com/oleg.pshenichny/posts/10220548279513290,2022-04-18 05:57:26 -0400

Facebook,"(Доказал ли Гитлер, что с Германией в Версале обошлись справедливо?)  Война Путина обнулила, как кажется, споры об ответственности за современное состояние международных отношений. Он таки ""взял на себя"" (и заодно на Россию) всю вину за политическую безответственность, эгоизм, непонимание и империалистический реализм в мировой политике последних десятилетий.  Даже тут в фб осторожное упоминание того, что уроки из трагедии надо вынести не только россиянам, вызывает волну возражений в черно-белой трактовке (воображаемый комментаторами Запад всегда и во всем был прав, воображаемая Россия ничего хорошего  и справедливого никогда не хотела).  В мягкой форме - ""сейчас не время об этом писать, вот когда-то потом придет время"", подразумевая, очевидно, что во время войны такие рассуждения играют на руку агрессору. Но с моей точки зрения, наоборот, эта картина мира чрезвычайно агрессору полезна, - собственно, она совпадает с российской пропагандой, объясняющей, что никакой запад Россию никогда не слушал и слушать не собирается, а значит остается только воевать. Дисклеймеры про свое отношение к нынешнему российскому режиму и к войне писать не буду.",Facebook,https://www.facebook.com/ivan.kurilla.9/posts/10165850778915018,2022-04-18 05:55:26 -0400

Facebook,"С начала войны Владимир Путин, как Кощей, чахнет над красной кнопкой. Нажать или нет? Весь мир боится, что этот сумасшедший все же отдаст смертельный приказ и запустит ракеты. Но ничего не происходит, потому что одно дело — угрожать впустую и говорить ничего не значащие слова, а другое — активировать ядерный арсенал. Спойлеры: это совсем не просто. Давайте разберемся, насколько.",Facebook,https://www.facebook.com/dgudkov/posts/7290093287698715,2022-04-18 06:17:32 -0400

Facebook,"Мы вступили в Страстную. Кто? и к кому? мог бы обратиться с требованием - или хотя бы просьбой - прервать военные действия  в Дни Страстей и Воскресения? Как повторять: ""Кресту Твоему поклоняемся"" и ""Радостию друг друга обымем"" в то самое время, когда на людей, на села и города летят бомбы?",Facebook,https://www.facebook.com/osedakova/posts/5413647008668139,2022-04-18 05:59:05 -0400

Facebook,"в Москве, как видно из выступлений Павловского, есть аудитория, которая ожидает ""перемирия"", связывая с ним надежды на ""ух! слава богу, все ужасное кончилось, перейдем к рутинной жизни под санкциям, как-нибудь справимся"". Эта аудитория все чаще со скорбью повторяет: зачем Зеленский так сопротивляется, почему он такой несговорчивый, не жалко ему украинцев и т.д. Эта аудитория все охотнее повторяет мантру: война в Украине это вообще результат того, что США поставили себе целью вернуть свою гегемонию в Европе (и прочая ""геополитика""). Однако все это исключительно - ""следствие вытесняемой из сознания травмы"" (согласно учению Е.М.Шульман). В реальности мы видим следующее: Путин назначил генерала Дворникова командующим объединенными силами, Кремль продолжает стягивать войска и технику для прорыва украинской обороны за Харьковым, ракетный обстрел Львова свидетельствует о начале нового этапа агрессии. Кремль собирается руинировать Харьков как Мариуполь.  А в разговорах с Нехаммером, а затем с Марио Драги Путин ясно ответил про перемирие: ""Время не пришло"". При этом Киев между 20 и 25 марта был готов к перемирию при посредничестве Турции и на вполне выгодных условиях для Москвы. Но Путин на это не пошел.  Совершенно очевидно, что ""перемирие"" (де-факто) возникнет в любой момент, когда войска Москвы остановятся и зафиксируют линию разделения. Но Путин этого не собирается делать",Facebook,https://www.facebook.com/amoro59/posts/10221351115391842,2022-04-18 06:18:12 -0400

Facebook,"Общество стрессов, крайностей, регулярных глубоких потерь, общество, в котором высокая сейсмика век за веком отнимает у семей имущество на коротких временных горизонтах – это общество времянок. Попробуйте найти гражданские строения XVI – XVII веков. Есть церкви, есть дворцы, но обычных домов, в которых жили бы обычные люди – их почти нет. Да и дерево – не такая прочная вещь. Построишь – а потом оно исчезает век за веком. Всё исчезает, как будто каждому поколению нужно строить заново. «Хрущевки» - временные конструкции, а строения 2000-х, реинкарнацию хрущевок в 30 – 40 этажей, все равно придется ломать, ибо построены они точно не на века. Всё – временно, всё - ненадолго. Дороги, бедные наши дороги, когда-нибудь о вас можно будет сказать, что вы не плохи по всем российским городам и весям? А коммуникации – они не на живую нитку? Огромная их часть в России требует замены, так нам сообщает великий Росстат.  Законы, растущие по экспоненте, административные реформы, идущие с высокой скоростью – нет ничего в институтах, что бы задержалось надолго, потому что проще всего менять по форме, не меняя по существу, оставляя при этом великое, избыточное здание государства. Трудно думать на 2 – 3 поколения вперед, трудно строить имущество и жизнь для тех, кто будет потом, потому что знаешь заранее что-то случится, что-то возникнет как будто ниоткуда и разрушит всё то, что ты пытался сделать, до основания. И, если так, то зачем так стараться и к чему стремиться? Так возникают времянки как вечный способ нашего существования, в чем бы они ни выражались.  99 1 comment 1 share Like Comment Share",Facebook,https://www.facebook.com/yakov.mirkin/posts/3236602856577479,2022-04-18 06:30:58 -0400

Facebook,"Дмитрий Песков: «Специальная военная операция продолжается. Президент совсем недавно сказал, что она идет по плану». Вы извините, но у меня пара вопросов. А потеря флагмана нашего черноморского флота тоже в этот план входила? А отвод войск от Киева и Чернигова? А потери, которые сам же Песков оценил как «значительные и трагические»? Это всё «по плану», да? Может, тогда пора остановить это безумие и поменять план? Потому что если честно, этот ваш план — полное говно.",Facebook,https://www.facebook.com/yashin.ilya/posts/5085315141522090,2022-04-18 06:32:26 -0400

Facebook,"ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ  Что надо будет изменить, когда/если начнет создаваться прекрасная Россия будущего? Практически все.  На первом месте будут политические и экономические перемены, но они не приживутся, если мы не изменимся как люди. А школа здесь — важнейший фактор.  По-прежнему актуальна необходимость свести к минимуму раковую опухоль органов «управления образованием» — пользы от них никакой, а вреда очень много. Ответственность за состояние школы должна быть передана директорам. Опасно? Конечно. Но это единственный путь к тому, чтобы школа вздохнула свободно. Особый вопрос — как набирать директоров. Ясно, что не так, как сегодня.  Следующий важнейший момент — люстрация. Это не значит, что всех, кто проводит сейчас уроки по спускаемым сверху методичкам, надо уволить. Но те, кто идут впереди колонны со сверкающими глазами, работать с детьми не должны. Как и те, кто фальсифицировал результаты выборов.  Это основа. На ней надо выстроить новую школу и свести в ней к минимуму духовное и физическое насилие.  И классы, и школы должны стать меньше. Группу в 30 человек контролировать сложно. Самый простой путь — крики и запугивание. В огромной школе ученик теряется.  Но дело не только в количестве. Должны быть созданы такие условия, при которых оскорбления как со стороны взрослых, так и со стороны детей должны быть абсолютно неприемлемыми. Никакого учительского террора и никакого буллинга в детских отношениях. Здесь велико значение администрации. С учителями, унижающими детей, надо работать … а если не вышло убедить, то увольнять, будь он хоть суперспециалистом. С агрессивными детьми должны работать психологи.  Психологи должны стать одними из самых важных людей в школе. Всем учителям надо поднять зарплату, но психологам — в первую очередь. И требовать от них постоянной — и дружелюбной — работы с детьми. Администрация, кстати, тоже должна быть дружелюбной. Это не отменяет сказанного выше о больших правах директоров. Но если директор оказывается тираном — позвольте вам выйти вон.  И, конечно, нужна ОГРОМНАЯ работа по переподготовке учителей и подготовке нового поколения. Это и по-новому организованные курсы повышения квалификации, и новые программы в пединститутах, и помощь опытных коллег. Главная цель — сделать так, чтобы для учителя самым важным было не прохождение программы и результаты ЕГЭ, а человеческое развитие учеников.  Эти красивые слова произносят все кому не лень, а как сделать их реальностью? Например, изменить критерии оценки учительского труда. Не за олимпиады награждать, а за работу с трудными детьми. Не за результаты ЕГЭ, а за совпадение этих результатов со школьными оценками. Я бы подумала о школе без оценок, но это совсем далекий идеал.  Есть еще многое, вроде бы, к войне не имеющее отношения: облегчение нагрузки, больший упор на интерактивность, на развитие мышления. У детей и родителей должна быть максимальная возможность выбора — предметов, преподавателей. Все эти перемены могут снизить качество академического обучения? Может быть. А может быть, наоборот, увеличат стимул к учебе. Да и вообще — сейчас речь идет не о поступлениях в университет, а о том, чтобы снять травму.  Ну и наконец, отношение к войне и к прошедшим событиям. Думаю, что развитие мышления и снижение уровня агрессивности в школе уже многое изменят. А еще — перемены в курсе истории и обществознания. А в курсе литературы выделить больше времени на антивоенные книги. Я бы читала — и обсуждала — «Трех товарищей» Ремарка или «Прощай, оружие» Хемингуэя. А с самыми старшими — «Воспоминания о войне» Николая Никулина.  Невероятно сложный вопрос: как говорить со школьниками о сегодняшней войне. Объяснять, что это была кровавая агрессия? А у него папа был под Мариуполем. И у ребенка возникнет тяжелая психологическая сшибка, что не приводит ни к чему хорошему. Ясно, что этот вопрос должен решаться в очень тесном сотрудничестве с психологами. Хотя, с другой стороны, нормальная методика преподавания истории здесь кое-что советует.  Это несбыточные фантазии? Посмотрим.",Facebook,https://www.facebook.com/EidelmanTN/photos/a.133052641461657/713496383417277/,2022-04-18 06:33:30 -0400