— А всё-таки, как удалась та виктория? В патронах подмоченных дело?

— Не читай американских газет. Василий Васильевич, — капитан расхохотался, — про патроны придумали, чтоб как-то оправдать разгром. Тебе скажу, не выдашь военную тайну? Когда две лавы сошлись, мы, как водится, шашки наголо, а они — с револьверами. Видно за индейцев русских кавалеристов посчитали. Помнишь же: русские белые рабы, отсталая страна и прочее? И когда столкнулись и перемешались, начался ближний бой, растерялись южане, не могли взять на мушку противника, а палить наобум — так сразу за казаком маячит брат или знакомый, промажешь и в своего попадёшь. И пока такая заминка случилась, наши не оплошали, посекли сопляков как лозу на учениях! Я троих завалил. Пять минут и нет красы и гордости штата Джорджия! А подмоченные патроны — ну как можно такое писать? Южные джентльмены на войну собирались за свой счёт. И оружие, и боеприпасы каждый самостоятельно покупал, не из одной партии те патроны были…

«Выборг» оказался надёжным, добротно «скроенным» пароходом и испытание океаном выдержал успешно. Лейтенант Сазонов, когда стали на якорь в Норфолке, доложился встречавшему караван из двух пароходов и двух военных клиперов послу Российской империи в Конфедеративных Штатах Америки гвардии генерал-майору Мезенцеву и отпросился в каюту отсыпаться.

— Помотало, поболтало? — Мезенцев кивнул на уходящего лейтенанта, — даже флотского, вижу, проняло.

— Нет, ваше превосходительство, дошли вполне хорошо, пару дней поштормило, но это и к лучшему, командир парохода убедился в прочности судна. Он на мостике считай, весь переход дневал и ночевал, переживал — первый рейс всё-таки.

— Понятно. А как разместились, удобно? Пароход новой океанской серии, скоро такие как «Выборг» повезут переселенцев в Русскую Америку, сотнями, а понадобится и тысячу за рейс доставят.

— Тесновато, но терпимо. Офицеры по четверо в каютах, рядовые по 8-12 человек. Кормили хорошо, кухня на судне оборудована просто изумительно.

— Камбуз.

— Что? Ах, да, камбуз! Больных на переходе не было, морская болезнь не в счёт. Сейчас выгрузим имущество батальона и готовы приступить к несению службы.

— Скажите, подполковник, мы раньше не встречались?

— Наверняка. Я участвовал в особой экспедиции его высочества Константина Николаевича, но в число «калифорнийцев» не попал, остался на Амуре, где и служил до комиссования по ранению.

— То-то лицо знакомое. Да, было время славное, — «амурцы», «калифорнийцы», «сахалинцы». Теперь, говорят, «японцы» появились, северную часть Хоккайдо осваивают.

— Есть такое дело, ваше превосходительство. И русские в Японии и самураи на службе России, у графа Муравьёва-Маньчжурского.

— К чёрту официоз, Василий Васильевич, коль оба мы «птенцы гнезда Константинова», надо встречу отметить — нечасто с боевым товарищем жизнь сталкивает, да ещё после стольких лет.

Вечером того же дня, 5 мая 1861 года за графином местного вина Мезенцев вводил Михеева в курс дел на североамериканском континенте.

За неполные три месяца с начала боевых действий ни Юг ни Север не предприняли решительного наступления с целью покончить войну одним решительным ударом. Причиной такой сверхосторожности, по мнению генерала и дипломата, послужил опыт недавней русско-американской войны. Страшась прорыва вражеской кавалерии в глубокий тыл, по линии разграничения САСШ и КША каждая из сторон начала возводить на наиболее опасных участках что-то вроде русских «засечных полос», втыкая колья, роя волчьи ямы, устраивая цепь фортов. Сразу же после сецессии южных штатов генерал Ли проломил сопротивление Президента и Сената Конфедерации и ценой огромного напряжения сил и нервов обустроил приличную линию укреплений от побережья, севернее Ричмонда и по линии границы до Луисвилла, ставшего ключевым опорным пунктом армии КША. Ошибкой Уильяма Сьюарда стало объявление о призыве на военную службу в армию САСШ негров, что окончательно отвратило жителей штата Кентукки от «продажных вашингтонских политиканов». В ответ все белые мужчины штата от 15 до 65 лет записались в ополчение а «лояльных» негров бросили на строительство фортов. Русские офицеры, возводившие в Калифорнии «линию Константина» дали немало полезных советов по усилению эффективности оборонительных сооружений и старые пушки времён войны за независимость встали на наиболее угрожаемых участках с единственной задачей — принять «на картечь» колонны наступающего неприятеля.

Однако ж, янки не спешили очертя голову штурмовать Ричмонд и бросать кавкорпуса в прорыв и далее во вражеский тыл. Лучшие части составили «Армию побережья» предназначенную к отражению десантов, чтобы не повторилась история прошлой войны с уничтожением Бостона. А сейчас русский флот может перебросить одновременно 20–30 тысяч конфедератов и с этим необходимо считаться.

Первые же бои показали превосходство армии Юга в воинской выучке, а боевой дух и заряженность на победу у дикси были гораздо выше нежели чем у «лавочников и бродяг» Севера. Однако и потери среди «джентльменов», напоказ, не кланяясь пулям, идущих в атаку, зашкаливали. Какие перебежки, или, не дай Бог, переползания под огнём. Нет!

Молодые офицеры гордо шли впереди взводов и погибали первыми, приказы командиров полков о «правильном» ведении войны отметались как бурчание стариков, и бравада, игра со смертью продолжались. Из пяти тысяч погибших в два первых месяца войны конфедератов, семьсот офицеров, практически все — юные лейтенанты, не пережившие свой первый бой.

— Да, Андрей Дмитриевич, если перефразировать песню его величества, про кавалергардов, век которых недолог, получается — «конфедерата век недолог». Ненадолго хватит союзников, если так продолжат класть офицерские кадры.