Книги

Русофобия. История изобретения страха

22
18
20
22
24
26
28
30

Гордон А.В. Сквозь лабиринт стереотипов: три века постижения другого. С. 12. Образ варваров, живущих на периферии античного мира (для греческих авторов это была прежде всего Скифия, для римлян — северные районы Европы, Барбарикум), вошёл в европейскую традицию довольно рано и стал значимым Другим для построения идентичности европейцев. См.: Большакова О.В. Концепт «Запад» и историографические образы России // Труды по россиеведению. Выпуск 6. М., 2015–2016. С. 357.

116

Вульф Л. Указ. соч. С. 517.

117

Неменский О. Русофобия как идеология. С. 40.

118

Большакова О. В. Концепт «Запад» и историографические образы России. С. 354.

119

Malia М. Op. cit. Р. 6.

120

В какой-то степени такой взгляд является производным от оппозиции «центр-периферия» и от «парижецентризма»: чем дальше от Парижа, тем больше французы видели «варварства» и меньше «цивилизации». Об этом писал ещё Д.И. Фонвизин в «Письмах из Франции» (1778): «Париж может по справедливости назваться сокращением целого мира. <…> Жители парижские почитают свой город столицею света, а свет — своею провинциею. Бургонию, например, считают близкою провинциею, а Россию дальнею. Француз, приехавший сюда из Бордо, и россиянин из Петербурга называются равномерно чужестранными. По их мнению, имеют они не только наилучшие в свете обычаи, но и наилучший вид лица, осанку и ухватки…» См.: Д.И. Фонвизин к П.И. Панину, Париж, 14/25 июня 1778 г. // Фонвизин Д.И. Собр. соч. в 2-х т. М.-Л., 1959. Т. 2. С. 472. При этом, что такое «цивилизованность», не объяснялось, и зачастую обвинения русских в «нецивилизованности» сводились к упрёкам в отсутствии у них куртуазности. Как писал Д.И. Фонвизин, «сколько излишне здесь, говоря, думать, столько нужно как наискорее перенять самые мелочи в обычаях, потому что нет вернее способа прослыть навек дураком, потерять репутацию, погибнуть невозвратно, как если, например, спросить при людях пить между обедом и ужином». Там же. С. 473.

121

Тойнби А.Дж. Указ. соч. С. 160.

122

Там же. С. 161.

123

Как отмечает Э. Саид, «есть разница между знанием иных народов и иных времён, которое приобретается в результате понимания, сочувствия, тщательного их изучения и анализа из интереса к ним самим и, с другой стороны, таким знанием — если только оно заслуживает этого названия, — которое есть часть масштабной кампании самоутверждения, воинственности и откровенной войны». Саид Э. Указ. соч. С. 10.

124

Цит. по: Русский вопрос и линия русофобии в истории политики и политической мысли Европы XIX века. С. 6–7.

125