- Это я ещё выясняю.
- Фу-х, - выдохнул напряжение Антуан, и его облегчение не осталось незамеченным.
- В чём дело?
- У меня есть все шансы, что ты передумашь, - с показной усмешкой ответил молодой лорд, так как… ну не сознаваться же ему было в столь неблаговидном поступке?
- Шансов у тебя не так много.
- В таком случае, я требую учесть, что выбор моей будущей супруги я нисколько не одобряю, - смело заявил Антуан, и вмиг испугался того, что ради ответа отец встал с кресла и подошёл к нему вплотную. Он бы не боялся так, но в руке Герман Грумберг продолжал удерживать трость с тяжёлым набалдашником, а ею нерадивых слуг граф Мейнецкий наказывал часто.
- В данном случае, твоё мнение отнюдь не решающее, так как не о твоём благе я сейчас размышляю.
От таких слов любой бы обиделся, но Антуан почувствовал себя уязвлённым вдвойне, так как отец всегда уделял ему мало внимания. Он даже с вызовом поглядел на родителя, но тот не смутился, а напомнил:
- Помимо личных желаний у нас с тобой есть долг перед родом Грумбергов. Наш род должен крепнуть, и твой ребёнок от этой женщины… он сделает наше семейное древо железным. Давно в наш род не вливалась столь сильная, а, самое главное, подходящая кровь. Поэтому ты подчинишься моей воле. Ты сделаешь так, как я тебе скажу, сын.
Возмущение огнём кипело в Антуане, но он молчал. Отец давно не разговаривал с ним в столь резком тоне, но свой последний схожий разговор помнил молодой лорд до сих пор. Именно тогда он на собственном теле узнал, как болезненны удары палкой. Жалобные причитания матери оказались бесполезны, тринадцатилетний Антуан получил своё наказание по полной. А после его окровавленного буквально впихнули в комнату, где спокойно попивающий чай отец вновь задал ему вопрос. Тот самый вопрос, на который он ранее ответил неправильно.
- Я подчинюсь, - через силу выговорил Антуан.
- Вот и хорошо, - остался доволен его отец. – И пойми, ты не должен рассматривать мой выбор, как желание унизить тебя. Будь момент другой, я бы нашёл тебе совсем другую невесту. Но война даже при объединении с Лиадоллом простой не будет. Верлония по полной вкусит бед и отчаяния, а в такой обстановке лучше вместо обязательств перед родом супруги быть себе на уме. Поэтому, сынок, наследником ты обзаведёшься от особы, что сможет усилить кровь нашего рода. А там, если эта женщина так тебе противна, реши её судьбу сам. Во время кровопролитных войн произойти может всякое.
Сказанное внесло в душу Антуана умиротворение, но долгим оно не было. Молодой лорд как представил свою будущую свадьбу, так аж позеленел весь от ужаса. На торжестве ведь не могли не присутствовать его близкие друзья лорд Оуэн и лорд Лёгьер, а они… «А они видели Тварь во всей красе! Демоны побери, да мы столько времени во всех подробностях обсуждали это!» - был готов взвыть Антуан.
- Отец, я прошу тебя, - искренне взмолился он. – Любая другая женщина. Действительно любая. Да хоть наша посудомойка и то будет лучше! – всплеснул молодой лорд руками от глубокого отчаяния. – Только не Мила Свон. Прошу, только не Мила Свон. Её репутация…
- Ещё раз повторюсь, - недовольно нахмурил брови Герман Грумберг. – В твоих силах на её репутацию повлиять. И да, это именно в твоих силах, так как это ты учишься в академии, а не я. Действуй, а не сетуй на судьбу.
- Ни за что, - посмел возразить отцу Антуан. – Я к этой дряни даже на сантиметр ближе необходимого не подойду, так и знай!
Пожалуй, его крик отчаяния пробудил в королевском советнике человечность. Герман Грумберг посмотрел с сожалением на сына, однако мгновением позже он тяжело вздохнул и начал говорить с откровенным раздражением:
- Хорошо. Клянусь тебе, что весь этот год я посвящу себя поискам более подходящей пассии для своего капризного сына. Да, я отодвину в сторону дела королевства и буду думать исключительно о твоём личном счастье, - тут граф Мейнецкий не сдержался и с презрением фыркнул.
- Разве думы о моём личном счастье – это что-то смешное? – не заставил ждать себя комментарий.
- Да, так как мне видится, что твоя мать права. Ты увлечён этой женщиной, но сам этого не понимаешь.