– Я решил, что есть смысл бросить вызов.
– Вызов? Кому? – испугалась я.
– Назаренко.
– ???
– Ну… или тому, кого он оставил вместо себя.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что тебе стоит надеть платье, которое вчера прислали, и поехать на благотворительный вечер, где будут делать вид, что собираются бороться с беспризорничеством. Я даже думаю, что тебе стоит выделить под все их проекты приличное количество назаренковских денег.
– Зачем? Ты же сам говорил…
– Говорил! – перебил меня Ленечка. – Но что-то надо делать! Беспризорникам поможешь, а мы…
– Что мы?
– А мы наконец выясним, что произойдет, если ты по-настоящему вступишь в игру.
– Лень… ты меня подставляешь?
– Фу… Рита… – сморщился Зацепин. – Если бы я мог, то сделал бы все сам! Но я же не могу! Деньги твои… «Маргарита» твоя…
– Я боюсь, Ленечка, – бросилась я ему на грудь.
– Больше невозможно ждать у моря погоды, – отозвался Ленечка, нежно гладя меня по волосам. – Не надо бояться. Я думаю: хуже уже не будет, разве что еще большее количество народа раззявит рот на твои деньги.
– Вот!!! – Я вырвалась из объятий Зацепина. – Ты уже сам говоришь, что деньги мои! А они не мои!
– Черт!!! Ритка! Назаренко все это предчувствовал! Знаток человеческих душ!
Я пошла на благотворительный вечер, потащив за собой Ленечку, которого пришлось срочно переодевать на деньги Назаренко, поскольку к присланному для меня шелковому синему платью никак не подходили его джинсы, кроссовки и серенький джемперок. Никогда ранее, даже на школьном выпускном вечере, я не видела Зацепина в строгом черном костюме, и надо отметить, что в таком виде он мне понравился еще больше.
«Счастливые» питерские беспризорники (вернее та незначительная их часть, которую удалось выловить и удержать бесплатной жратвой) были отмыты противопедикулезными шампунями, переодеты в чистое белье и спортивные костюмы и накормлены обещанной жратвой в виде борща, котлет с тушеной картошкой и компота. Я подписала кучу документов, в которых обещала выделить деньги на строительство детского комплекса, в который будут входить приют для бездомных малолеток, специализированная школа-интернат, многопрофильная поликлиника и просветительско-развлекательный центр с библиотекой и видеозалом. Я готова была подписаться на строительство ночлежки на Марсе, только бы деньги Назаренко побыстрее закончились.
На следующий день питерские газеты опубликовали репортажи об этом событии, а наши с Ленечкой физиономии украсили витрины всех киосков, продающих свежую прессу. Я была названа обворожительным боссом «Маргариты», а Зацепин – моим бойфрендом. В одной газетенке был помещен снимок, где мы с Ленечкой страстно целуемся на фоне беспризорников, жадно поедающих борщ. В тот вечер мы не целовались даже дома, но в наше время компьютерных технологий лихие газетчики вполне могли бы «заставить» меня целоваться с самим папой римским.