– А ваш венец? Его можно будет когда-нибудь снять? Получается, что он действует также как эти браслеты?

Она ласково кивнула, и задумчиво сказала:

– Вместе с любимыми мы справимся со всеми неприятностями.

– Эмили, а где теперь жить мне? Ведь это ваша комната, – оглядываясь по сторонам, спросила я.

– Нет, девочка моя, – произнесла она, гладя меня по голове. – Оставайся здесь. Питер пригласил меня пожить в его доме. Я рассказала ему все, что знала об этом деле, и он поможет нам во всем разобраться.

– А у Селены тоже надеты браслеты? – сквозь зубы спросила я.

Она отрицательно покачала головой, немного нахмурив свой идеальный лоб.

– У отца Селены огромные связи, они пытаются свалить всю вину на тебя. Но мы этого сделать им не позволим, – тихо проговорила она.

Я обняла ее и поняла, что обрела в этом мире еще одного по-настоящему родного мне человека. Вскоре она покинула меня, и я некоторое время обдумывала все, что сегодня узнала о жизни Эмили. К вечеру ко мне в гости пришел отец, держа на руках Василия и небольшой сверток. Он специально отправился за ним в замок, чтобы доставить его сюда. Кот радостно спрыгнул с рук отца и прямиком помчался ко мне. Он заскочил на кровать и стал тереться об меня и мурлыкать.

– Василий, я тоже очень соскучилась, – смеялась я, гладя его по мягкой шерстке.

– Я так и думал, что тебе понравится, – улыбаясь, произнес отец.

– Пап, а Оран. Что с ним? Он остался в замке? – спросила я.

– Нет, я пригласил его погостить к себе. Он постоянно что-то бурчит и рвется к тебе. Я еле-еле его успокоил. Позднее ты сможешь и с ним увидеться, – ответил отец, положив свой сверток на стол.

– Что это?

– Я тут захватил немного еды.

Я соскочила с кровати и бросилась к столу. У меня сжался желудок и закружилась голова.

Начав разворачивать сверток, я почувствовала аромат жареной рыбы. Когда я представила, как этот прожаренный кусок будет погружаться в мой рот, мой живот от нетерпения заурчал. Внутри свертка оказалось три куска ярко-золотистой жареной рыбы, хлеб, запеченные овощи, небольшая бутылка с прохладным морсом и завернутые в тряпичную салфетку приборы.

– М-м… – промычала я, втягивая волшебные запахи, исходящие от свертка. – Папа, ты чудо. Ты сам все это приготовил?

Он засмеялся и отрицательно замотал головой:

– Нет, дорогая. Это все мой повар.