Мама протягивает мне руку, другой держится за руку отца, и этот жест мгновенно возвращает меня в детство. Как и любому малышу, мне хотелось познать внешний мир, и я убегала от мамы, когда мы гуляли в парке или ходили по торговому центру. Мама никогда не кричала, не требовала, чтобы я немедленно возвращалась. Она садилась на корточки и распахивала руки. Этого было достаточно, и я мчалась назад, в ее объятия, к теплу ее дыхания. Туда, где любовь и защита.

Хочу повернуться, но ил не пускает.

– Нет! – кричит Роб.

Я смотрю на него, потом на маму и снова на него. Над нами грохочет гром. Чувствую, как ил под ногами растворяется, и я погружаюсь глубже. Сдвигаюсь чуть влево, нахожу твердый участок дна, но и он тает под ногами.

– Что ты сделал с ней, Роб? Ты и ее успел коснуться своими грязными руками? – кричит ему мама.

Отец весь напряжен. Жилки на шее вздулись и стали похожи на канаты. Он готов броситься на брата.

– Я ее пальцем не трогал. За кого ты меня принимаешь?

Теперь Роб стоит между мной и родителями. Я отрезана от них. Он словно обрубил нити, связывающие меня с отцом и матерью. Никогда еще я так остро не нуждалась в родителях.

– За кого? – переспрашивает мама. – За того, кто ты есть на самом деле.

– Я забочусь о Ник, – возражает Роб.

– Тебе нет дела ни до кого.

Родители тоже перебирают ногами, стремясь удержаться. Ил превращается в трясину.

– Когда-то мне было дело до тебя, Нейша, – гнет свое Роб.

– Нет. Ты унижал меня и издевался надо мной. Пытался меня убить. Тогда я была слишком молодой, чтобы справиться с тобой. Но времена изменились, я изменилась. И я тебе не позволю калечить мою дочь.

Мамин голос звучит громко и уверенно. Сейчас она похожа на женщину-воина, готовую сражаться за то, что ей дорого.

Значит, при жизни Роб издевался и унижал ее? И даже пытался ее убить?

Потом я слышу голос Роба:

– Не бойся, Нейша. С головы Ник не упадет ни один волос. Утопление – это не зло и не убийство.

В воду ударяет огненный раздвоенный язык молнии. И сейчас же окрестности сотрясаются от грома. Кажется, мир вот-вот расколется пополам. Лица у меня за спиной бледнеют, а вода превращается в ослепительное зеркало. Я хочу закричать, но крик застывает в горле.

Дно опускается. Теперь я стою по шею в воде, ухватиться не за что, остается только плыть. Стараюсь подавить нарастающую панику. Я ведь не разучилась плавать? Значит, не утону, и все будет хорошо.