Запуская двигатель, Фостер слышал в отдалении вой полицейских сирен.
– Поехали, – скомандовала Блаш, – ты же не хочешь попасться. Во всяком случае, не так скоро.
Сирены завыли громче и ближе. Фостер, выгибая шею, посмотрел назад и выехал на пандус.
– Я отвечу на все вопросы, – сказала Блаш, пыхнув дымом, – но только пока буду считаться похищенной.
Машина катила по спирали вниз, к выезду. Фостер возразил:
– Я тебя не похищаю.
Однако у Блаш имелся аргумент:
– Мне нужен рывок в карьере.
«Додж» клюнул носом, остановившись перед шлагбаумом. Фостер оплатил парковку заранее, однако его рука нерешительно замерла, не коснувшись кнопки. Он покачал головой:
– Ни о каком похищении и речь не идет!
Блаш ткнула телефон ему в нос и прочла с экрана:
– «Дорогая служба спасения, я похитил прекрасную и невероятно талантливую актрису Блаш Джентри».
Ее глаза лучились смехом.
Фостер вставил парковочный талон в щель и нажал кнопку, поднимая шлагбаум.
Из «Оскаропокалипсиса сегодня», автор – Блаш Джентри (стр. 50)
Говорят, что я сама инсценировала свое похищение: якобы я знала, что должно произойти на церемонии вручения «Оскара» в тот год. А еще говорят, некоторые ювелиры и модельеры отказались тогда давать драгоценности и одежду напрокат. В какую милую компанию меня записали! Те, кто распускает обо мне подобные слухи, не желают заметить, что меня похитили под дулом пистолета.
Эти же люди считают, что башни Всемирного торгового центра разрушили новейшим изобретением – дастификатором-распылителем. Вы такое слово в словаре видели? Уж простите, если мое похищение идет вразрез с идеями кучки шизиков, верящих в любые теории заговора.
Митци налила еще вина и выпила за упокой души Джимми. С самоуверенными парнями она встречалась в надежде, что ей передастся хоть немного их наглости. Женская тайная мечта: заполучить самоуверенность нарцисса путем проникновения и смешения. Увы, без толку.
Она приподняла краешек бинта на запястье – почти прошло, не останется и шрама. Потом бросила взгляд на веревку, свисающую с двери спальни. Смерть – та еще лотерея. Вот попадет она завтра под автобус и прямо сразу – в ад. Без задержек и проволочек, без выбора и сомнений. Но если взять да и уйти по-фонтейновски, она уйдет, связанная с этим ребеночком. Пара таблеток «амбиена», бутылка пино-гри, оставшийся «халцион», и Митци отправится в неприкаянную вечность, не зная даже, что умерла.
На сей раз повод для беспокойства был внутри.