Была уже вторая половина дня, и солнце начало сползать с небосвода, когда Алексей вышел к долгожданному слиянию рек. Радостно щурясь, он стоял на крутом обрыве, с которого хорошо просматривалась пойма. Река была спокойной и неторопливой, шириной метров семьдесят. Леша облегченно вздохнул. Пятидневная прогулка по лесному бурелому сильно вымотала.

Он внимательно оглядел русло реки. Линия берегов почти ровная, никаких особенностей. Леша решил еще пройти вниз по течению, чтобы отыскать ярко выраженные элементы рельефа, которые можно различить на его атласе.

Это была довольно наивная идея. Он шел почти два часа, постоянно останавливаясь и зарисовывая берега, но все было бесполезно. У него не было точной привязки к сторонам света. На мелкомасштабном атласе невозможно было определить его местоположение. Точнее, потенциальных мест, с учетом грубого определения широты, оказалось слишком много.

Наконец, он решил вернуться к месту слияния рек. Выбрал холм, с которого просматривалась река, и решил остаться в этом месте до следующего дня. Надо было поставить на холме какую-нибудь метку, но сначала сделать тайник.

Земля была жирная и легкая. От нее терпко пахло травой и почему-то молоком. Комья крошились в ладонях. Хорошая земля. Когда-нибудь сюда придут люди, вырубят лес, вспашут эту землю и будут жить, любить, радоваться. Алексей крякнул, тяжело ухнул и опустил на присыпанную яму кусок дерна. Отмел оставшиеся комья земли и посыпал тайник прошлогодними листьями. Вроде незаметно. Огляделся по сторонам, прислушался, затем внимательно посмотрел на огромный, причудливо изогнутый дуб. Усмехнулся. Не хватает только пары мертвецов: одного оставить здесь — сторожить клад, а другого положить на холме, чтоб костлявой рукой указывал направление.

Леша отряхнул комбинезон и хорошенько потянулся. Многочасовая работа утомила. Ломило спину, и ныли разодранные в кровь пальцы. Но на душе стало спокойнее. Мысленно он поставил галочку у пункта «спрятать пакет номер два с микропленкой» и уселся перекусить. Теперь его ничто не удерживало от контакта с местными жителями. Как проще и безопаснее связаться с людьми? Ожидание встречи рождало и страх, и надежду.

Но сначала хорошо бы немного отдохнуть. Все эти дни Алексей пытался подстрелить хоть какую-нибудь дичь, но безуспешно. Обычно он спугивал животных неуклюжими движениями, наступал на сухие ветки или слишком шелестел травой. Но чаще всего просто боялся выстрелить, опасаясь зря потратить драгоценный арбалетный болт. Разумеется, эти опасения ему не помогли, и два болта затерялись в зарослях. После этого Алексей перестал обращать внимание на птиц и зверей. С рыбалкой было гораздо проще. Жирные лещи и костлявые окуни стали неплохим дополнением к однообразному рациону. Однако рыба казалась слишком пресной. Про соль, к его огромному сожалению, при сборах забыли, про перец и другие приправы даже не вспоминали.

Леша взял рыболовные снасти и спустился к реке. Расставив снасти, прилег на пологом склоне, взглянул в бездонное небо и прикрыл глаза, прислушиваясь к журчанию реки, шелесту листьев и жужжанию неутомимых шмелей. Незаметно для себя он задремал.

Эта безмятежность чуть не погубила его. Он не сумел вовремя заметить челнок. Чей-то удивленный возглас заставил его очнуться. Леша вскочил и увидел метрах в десяти лодку с тремя бородачами, рассмотреть которых помешал нахлынувший страх. Не оглядываясь, он подхватил рюкзак и устремился в лес.

Пробежав пару километров, остановился и прислушался. Кажется, погони не было.

Его трясла мелкая дрожь. Избыток адреналина. В боку кололо, из груди вырывался тяжелый хрип. Нужно быть осторожнее, гораздо осторожнее… Он чуть было не попался, еще и рыболовные снасти потерял!

Леша сел на влажный мох, прислонился к сосне и в изнеможении закрыл глаза, в который раз задавая себе вопрос: почему послали именно его? Ему вспомнился прокуренный гостиничный номер, напряженные и усталые лица Леонида Максимовича и отца.

Алексей отказался сразу. Не задумываясь ни на секунду. Как только узнал, что ему предстоит. Отказался. Но где-то в глубине души что-то неподвластное чувствам чести, долга и человечности, что-то гадкое, липкое и противное, радостно подпрыгнуло и закричало: «Да!»

Лешу убеждали несколько часов.

Отец молча сидел на кровати и наблюдал, как Леонид Максимович нервно мерит шагами номер и непрерывно курит, с жаром отметая Лешины возражения:

— Да какие, к чертовой матери, спецслужбы! Боевиков пересмотрел? Оглянись вокруг! Думаешь, они могут что-то изменить? У нас уже который год безо всяких инопланетян перманентный зомби-апокалипсис! Пойми, с такой задачей не справится ни один силовик! У них мозги устроены по-другому! Вот скажи, что является главной движущей силой развития человечества?

— Ну… наверное, свобода личности, свобода мысли и творчества…

— Вот именно! А для них «свобода» — пустой звук. Для них главное — контроль, государство и армия! Боюсь, это приведет к тому, что в следующий раз чужие найдут планету, заваленную бесполезными танками и ракетами, а скорее всего — боевыми колесницами и катапультами. Но ни то, ни другое не может предотвратить гибель человечества. Нужно не просто передать современные технологии, тем более наши ракеты по сравнению с их способностью зажигать звезды все равно что копья против танков… Есть только один выход: создать новое общество. Такое, о котором мы могли лишь мечтать! Человечество потратило время на грызню, травлю и уничтожение себе подобных. Мы бездарно упустили свой шанс…

— Но если я правильно понял, человечество погибнет только в нашей реальности. В других мирах чужие могут не прилететь?

— Ты прав. В других вариантах вселенной, возможно, человечество будет зажигать звезды и стирать чужих в пыль… — грустно ответил Леонид Максимович.