– Почтенный Пассий, сын Фиддипида, из Платеи, извещает о том, что у него ушел раб! Звать раба Драпед, откликается также на имя Ном! Роста невысокого, волос черный, короткий, возрастом юн, телом худощав! Говорит на ионическом наречии! Одет в белый хитон! С собой унес десять драхм и серебряную чашу лидийской работы! Кто скажет, где раб, – получит тридцать драхм, кто приведет его – получит вдвое! Кому есть, что сообщить, обращайтесь к архонту Гиппию!

Алексей задумчиво почесал затылок. Надо же, прислали гонца из самой Платеи, а это почти четыреста стадий от Афин! Он всегда очень внимательно выслушивал подобные объявления, прикидывая, можно ли на основе указанных данных поймать беглеца. Всеобщий интерес, с которым обычно выслушивались такие сообщения, говорил о том, что они дают результат и беглых рабов ловят.

С этими невеселыми мыслями он шагнул в харчевню.

Попасть в этот день в Пирей было довольно сложно. Тофон непременно хотел, чтобы Леша помог ему в каких-то общественных делах. Только насочиняв, что в Пирее у него важная встреча по вопросу поставки керамики в Галикарнас, Алексей убедил Тофона отпустить его в порт. Важная встреча, впрочем, действительно должна была состояться, но не с галикарнасским купцом. После долгих поисков Леше удалось познакомиться с купцом по имени Дифил из Ольвии. Этот город раскинулся недалеко от Танаиса, куда Леша и хотел попасть. Алексей сделал купцу хорошую скидку и намекнул, что собирается съездить по делам в Таврию. И Дифил сам предложил взять его на корабль.

Леша остановился на одетой в мрамор набережной. Тихий ветерок играл в волосах. Он полной грудью вдохнул морской воздух, манивший и обещавший свободу. На противоположном берегу у военной пристани готовили к походу вытащенные триеры. Солнце играло на начищенных до блеска обшитых медью таранах. Раздавались стуки топоров и визг пил. Моряки с молодецким уханьем и криками заваливали одну триеру на борт для починки днища. Леша перевел взгляд на торговую гавань, высматривая лемб Дифила.

Неожиданно с наблюдательной башни раздался призывный рев трубы. Пирей оживился, как потревоженный муравейник. Люди высыпали на улицы и стали проталкиваться к набережной. На военной пристани моряки бросили работу и побежали к берегу. Не знакомый с системой сигналов Алексей недоуменно вертел головой, пытаясь сообразить, что происходит.

Заняв удобную для наблюдения позицию, он стал прислушиваться к разговорам:

– Гонец! Гонец!

– Откуда, как думаешь?

– Неужто лакедомяне объявили войну?

– Бьюсь об заклад, Архестрат с Катием взяли Потидеи!

– Да что ты понимаешь! Это с Керкиры должен прийти корабль с дарами… Во! Смотри, смотри!

Из-за мыса стремительно выскочила триера. Она описала широкую дугу, направляясь к пристани. В брызгах весел играла радуга.

Корабль узнали:

– Это одна из триер Катия!

– Я же говорил, они захватили Потидеи!

– Вот теперь коринфяне поплачут!

Толпа потекла к пристани.

Через полчаса весь Пирей знал, что у Потидей произошла битва. Афиняне сразились с потидейцами и их союзниками из Коринфа и, по утверждению гонца, одержали блестящую победу. Радость победы, правда, омрачал тот факт, что захватить Потидеи так и не удалось. Эта неудача породила вполне понятные сомнения. Люди, сбившись в кучки и обступив прибывших воинов, расспрашивали их о битве и делились мнениями.

Алексей осторожно переходил от одной группы собравшихся к другой, прислушиваясь к разговорам: