— Сука, — тихо проговорил Варлаам.
— Обидно, когда тебя предают?
Он кивнул и посмотрел на меня.
— Ты меня убьёшь?
— Не привык оставлять врагов за спиной. Себе дороже.
— Но я ещё побарахтаюсь, не возражаешь?
— Нет…
Я смотрел на Варлаама, опутанного моими щупальцами, которые, словно пиявки, вытягивали у него жизнь. Он уже не сопротивлялся, а безвольной куклой висел в сером мареве.
«Жаль, ты мог быть хорошим другом». Я активировал «Поглощение души».
До возрождения оставались считанные минуты, а мне необходимо покинуть кристалл. Силы хватало, чтобы я мог разрушить его, но мне не хотелось выйти в мир дичью, за которой бы беспрестанно бы охотились. Поколдовав с изменением сущности, мне, наконец, удалось накинуть на себя личину странника. Удар «Астральным кулаком» в точку силы камня душ, разрушил его. Меня затянуло в водоворот, отправляя на точку возрождения…
Марина Антоновна лежала на камнях, не в силах пошевелиться. Мощное заклинание Паралича ограничила её подвижность, но не лишила способности мыслить.
«Дура, какая я всё-таки дура, попасться в детскую ловушку. Ну ничего, в следующий раз этот Пров не уйдёт. Взрыв камня ослепил её и поранил глубокими царапинами.
Чёрт, — злилась она, когда вынырнула из забытья, — когда же этот Паралич сойдёт. И эта потаскуха. Чего добилась. Варлаам сейчас уже возродится…»
Страшная догадка осенила её. После смерти суккубы не осталось надгробия… Эта была иллюзия. Очень качественная иллюзия. Они всем отделом готовили западню и сами попались, как малые дети. А Варлаам… Его в расход. Этот дьявол вполне может завладеть его телом. Вот только отойду от этого Паралича и…
Когда Варлаам выбирался из капсулы, весь отдел смотрел на него с надеждой.
— Ушёл, — он потёр виски указательными пальцами. Такой знакомый жест Евгения Вольского никого не заставил усомниться в его личности. А Евгений, одевшись, никем не замеченный прошёл в аппаратную и устроил короткое замыкание. Предохранители почему-то не сработали…
Сотрудники тушили пожар, вытаскивали из капсул обгоревшие тела спецов. Варлаам работал вместе со всеми, а когда вынесли Марину, он упал на колени и зарыдал, обнимая её.
— Дашка…
На острове в середине лета стояла приятная прохлада. Она смотрела на пловца, который плыл к ней с берега. Его махи были сильны. Почти не поднимая брызг, он толкал своё тело по водной глади, быстро сокращая расстояние.
На пляже он расправил плечи, попрыгал на ножке, вытряхивая из ушей воду. Она подошла к нему с полотенцем, вглядываясь в лицо. Он был брюнетом, кареглазым с бровями вразлёт. Прямой, чуть утолщенный к кончику нос, чувственные слегка поджатые губы. Её взгляд скользнул на покрытый капельками воды торс, затем прошёлся по ягодицам и бёдрам.