Мисс Фелл закрыла глаза и театрально содрогнулась:

– Ну конечно. Что ж, недостатка комнат в доме нет. Я лично поговорю с мисс Бриджес. Быть может, подойдет комната напротив моей? – Из вежливости она обратилась к мистеру Фаунтину как бы с просьбой, хотя было ясно, что он должен сделать так, как она скажет.

– Но мне нравится моя комната, – сказала Роуз и замялась, сообразив, что это чистой воды упрямство и глупость.

Мисс Фелл не удостоила ее взглядом.

– Ты – юная леди, Роуз. Ты получаешь образование. Тебе не пристало жить на… на чердаке.

Роуз чуть не расплакалась. Сначала у нее забрали ее драгоценное место горничной, а теперь еще и комнату. Легко сказать, что новая спальня будет намного больше подходить к ее новому положению в обществе, но та маленькая каморка была ее самой первой собственной комнатой. На тех крючках висела первая ее собственная одежда. Роуз сморгнула слезы. Наверное, и от одежды придется избавиться. Как ни удивительно, она так расстроилась, что забыла, как радовалась новому платью из Венеции, и любовно разгладила на коленях складки темного шерстяного платья, которое уже было ей коротко.

Почему все это ее так пугает? Дело не в том, что она не хотела быть ученицей волшебника. Но оставить прежнюю жизнь горничной – в этом была какая-то обреченность. Впрочем, та жизнь никуда не денется и будет ждать ее, если что-то пойдет не так, подумала она. На кухню всегда можно вернуться. Роуз сжала зубы. Вернуться к безопасной жизни. Гус и мисс Фелл были правы, хоть ей и не хотелось этого признавать. Но все-таки зачем отказываться от старой спальни?

– Мне незачем переезжать, мэм, – вежливо возразила она. – Я буду шить в классной комнате, обещаю.

Взгляд мисс Фелл пронзил девочку, как кинжал.

– Это неподобающе! – прошипела она. – Особенно для… – Она резко умолкла и крепко сжала костлявые узловатые пальцы.

– Для кого? – переспросила Роуз, ничего не понимая. Ей показалось, что мисс Фелл чуть не произнесла нечто ужасно важное, и если схватиться за это нечто, можно вытащить его наружу. Она пристально посмотрела на пожилую леди, но мисс Фелл спокойно сидела, сложив ладони на старинном серебряном зеркальце, которое она носила с собой в сумочке.

– Для юной леди, – ответила мисс Фелл, чеканя каждый слог.

Мистер Фаунтин вздохнул и кивнул.

– Прости меня, Роуз.

Девочка не поняла, извиняется ли он за то, что раньше не относился к ней как к настоящей ученице, или за то, что сейчас позволил мисс Фелл перевернуть ее жизнь с ног на голову. Она заподозрила, что он и сам до конца не знает, и жалобно хлюпнула носом, а Гус снова ткнул ее когтем.

– Перестань, – промурлыкал он. – Хватит жалеть себя. Это отвратительно. Попроси новое платье и не будь такой размазней.

– Я поговорю с мисс Бриджес после завтрака, который тебе, Роуз, подадут в столовой, – объявила мисс Фелл и с царственным видом покинула гостиную.

– Комната рядом с моей? – шепотом спросила Белла у Роуз, наклоняясь над вареным яйцом. Та кивнула. Только этого ей не хватало – чтобы Белла постоянно забегала в ее комнату. Хозяйская дочь никогда не видела спаленку Роуз на чердаке – вряд ли она когда-либо вообще бывала наверху, где лестница не была покрыта ковром, так как слугам ковер не положен.

Роуз улыбнулась про себя, опустив взгляд в тарелку с кашей и спрашивая себя, будет ли Белла как соседка хуже, чем Сьюзен, старшая горничная, которая ненавидела Роуз. Но затем ей на глаза навернулись слезы. Конечно, по Сьюзен она скучать не станет – эта мерзкая девчонка издевалась над ней несколько недель. Было бы настоящим подарком никогда больше не видеть это угрюмое лицо с резкими чертами. Но ведь тогда Роуз не сможет видеть и миссис Джонс, и Сару, и дорогого друга Билла – или же будет встречать их лишь мельком в коридорах и им нельзя будет разговаривать. «Не бывать этому», – сказала себе Роуз и сердито ткнула кашу ложкой, громко звякнув по тонкому фарфору Мисс Фелл резко вскинула голову. Поселившись в доме Фаунтинов, она почти всегда ела у себя в комнате и лишь изредка участвовала в семейных ужинах, а потому и не догадывалась, что Роуз ест на кухне. Однако этим утром она явилась к завтраку строго в назначенное время, одетая в скромное шелковое платье сливового цвета и с тростью из слоновой кости. Она неодобрительно нахмурилась, когда Роуз нарушила этикет, но не сделала ей замечания, очевидно, заметив, как девочка втянула голову в плечи.

– Ой, здорово, – ласково проворковала Белла, и Роуз содрогнулась. Не к добру это – то, что Белла так радуется.