Роберта поняла, что ее слишком прямолинейный подход не действует, и решила испробовать другой.
— Нет, нет, конечно, раз вы так настаиваете, я выполню свое обещание, лорд Чатэм, как бы мне ни больно было расстаться с этим участком.
— Это скорее мне больно расставаться с такой суммой. Вы же неслыханную цену заломили…
— О, дело не в деньгах… Я не хотела посвящать вас в свои личные проблемы, но сейчас, чувствую, я должна сказать все… Я хотела продать землю для того, чтобы покрыть долг, оставленный мужем. Причем он попал в должники как раз незадолго до кончины; вы знаете, он умер от чахотки, и, видимо, разум на последней стадии болезни у него несколько помутился. Я умоляла его не вкладывать деньги в это предприятие — но он не послушался.
И вот через несколько дней после похорон я получаю известие, что оно обанкротилось. Мне нужны были деньги, чтобы оплатить расходы по дому — и у меня не было другого выхода, кроме как расстаться с частью имения; хотя на это было так трудно решиться… Видите ли, моему мужу всегда очень дорог был Брайархерст. Это старинное поместье, родовое… Потерять хотя бы часть его, это… это… — Роберта зарыдала и закрыла лицо руками — яркая демонстрация отчаяния и горя.
— И при всем при том, насколько я помню, вы прямо‑таки с энтузиазмом отнеслись к нашей сделке…
— Что делать, мне пришлось скрывать свое унижение. Конечно, когда мои — наши — дела неожиданно поправились, это было для меня огромным облегчением. Необходимость делить имение отпала, а вас, я надеялась, я смогу уговорить. Но, извините, я вижу, что я ошибалась… — она преувеличенно громко всхлипнула. — Я бедная вдова, я так недавно потеряла своего бедного мужа, и все еще думаю о нем и о том, что он мечтал сохранить поместье в неприкосновенности. Кстати, я вам не говорила, что встретила его тоже будучи вдовой? — в тоне Роберты внезапно прозвучало нечто кокетливое — странный контраст с ее столь явно демонстрируемым скорбным видом.
— Да, да. Я очень соболезную вам. Должен признаться, что после всего сказанного вами ситуация предстает в несколько ином свете.
Волшебным образом все в Роберте изменилось. Она отняла руки от лица; Кейрон не обнаружил никаких следов слез в глазах: они даже и не покраснели.
— Пожалуй, мы можем расторгнуть нашу сделку, — Кейрон, промолвив это, сделал шаг к мраморному столику, налил полный бокал темно‑красного вина и протянул его Роберте. Она отрицательно покачала головой, но приняла бокал. Быстро она меняет свои решения!
— Ну, разве что только чтобы смягчить боль воспоминаний о моем дорогом супруге… Вы не слишком огорчены тем, что наша сделка не состоялась, мистер Чатэм? Я бы не хотела подорвать ваше благосостояние… — Роберта вдруг спохватилась: эти округлые фразы несколько подрывают последовательность ее аргументации, но не страшно; наверняка лорд Чатэм от своего слова теперь не откажется! Так и случилось.
— Я бы не хотел увеличивать степени вашей скорби, мадам. Пожалуйста, будем считать, что мы больше ничем не связаны.
Роберта обратила на него сияющий взор; Кейрон едва удержался от ухмылки: таким резким был переход от выражения глубокой скорби, написанного у нее на лице несколькими секундами раньше. Она просто создана для сцены, подумал он.
Напряжение, в котором пребывала Роберта с того момента, как вошла в дом Кейрона, прошло, и она безмятежно приложилась к бокалу. Ну, теперь Брайархерст ее весь, целиком. Теперь можно и с лордом Чатэмом пококетничать. Может быть, клюнет?
Роберта поставила тяжелый бокал на стол, провела по волосам рукой в перчатке и внимательно вгляделась в лицо Кейрона. Он был моложе и богаче; чудесная комбинация! Эта мысль заставила ее хищно улыбнуться; глазами она уже предлагала себя ему.
— Вы ко мне присоединитесь? — она постучала ногтем по бокалу.
— К сожалению, не могу. Я приглашен на прием.
Роберта подумала: а почему бы ему не пригласить ее с собой? Они договорились с Хэдли встретиться в городе, но тот может и подождать.
— Что, опять вечер у Олмэкок? Или званый ужин?
— Ни то, ни другое. Благодарю вас за проявленный вами интерес к моим планам, — Кейрон открыл дверь в вестибюль и предложил ей руку, чтобы проводить. Роберта крепко вцепилась ему в локоть.