– Ты его знаешь?

– Общались. Много лет назад, – добавила Сэм. Она поразилась, воспоминания о ней до сих пор не дают ей покоя, и при звуке его имени, слетевшем с ее губ, сердце застучало сильнее.

– Я назначаю тебя на это дело.

Удивленная, что ей поручают такое дело, едва она вернулась к работе, она не смогла удержаться и спросила:

– Почему меня?

– Потому что тебе это нужно так же, как и мне. Нам обоим нужно раскрытое громкое дело.

Пресса безжалостно обрушилась на него, на нее, на весь департамент, но услышав от начальника это признание, Сэм стало больно. Ее отец прошел весь путь, поднимаясь по служебной лестнице вместе с Фарнсуортом. Видимо, это одна из причин, почему ее еще не уволили.

– Это мое испытание? Найди убийцу сенатора, и все грехи простятся?

Шеф отставил кружку с кофе и наклонился вперед, поставив локти на колени:

– Единственный человек, от которого тебе нужно прощение, – ты сама, Сэм.

Взбешенная всплеском эмоций, что вызвали его тихо произнесенные слова, Сэм прочистила горло и встала:

– Где живет О’Коннор?

– В «Уотергейте». Двое патрульных уже там. Место преступления оказалось им по дороге. – Шеф вручил ей листок бумаги с адресом. – Мне не требуется говорить тебе, что в этом расследовании нужно действовать с крайней осторожностью.

Ему также не нужно говорить ей, что это ее единственный шанс на возвращение.

– Федералы не захотят забрать дело?

– Могли бы, но случившееся не в их юрисдикции, и они это знают. Хотя и будут дышать мне в спину, поэтому рапорты посылай прямо ко мне. Я хочу знать все, что ты делаешь, каждые десять минут. Со Сталом я улажу, – добавил он, имея в виду лейтенанта, перед которым отчитывалась Сэм.

– Я вас не подведу, – направляясь к двери, обронила она.

– Ты и прежде никогда не подводила.

Уже взявшись за ручку двери, Сэм повернулась к шефу:

– Вы говорите как шеф полиции или как дядя Джо?