В ответ Алёна схватила первый попавшийся под руку предмет — тяжелую хрустальную пепельницу, и метнула ее в Вадима. Он еле успел отскочить в сторону. Пепельница оставила вмятину в косяке, но не разбилась, а рухнула на пол, прямо на ногу и покатилась, как увесистое колесо в угол. Вадим взвыл, даже сквозь ботинок он почувствовал резкую боль.

— Совсем уже! — гаркнул он. — Убить же могла! Идиотка!

— Я идиотка??? — заорала во всю мощь своих легких Алёна. — Хотя да! Идиотка! Только такая идиотка, как я, могла поверить тебе! Развесила уши!

Вадим благоразумно промолчал, не понимая, что вообще могло вызвать такую ярость.

— Подожди, немного, — кривлялась и сюсюкающим голосом передразнивала Алёна Вадима, — я пока не могу развестись… Вот скоро, совсем скоро, вот еще чуть-чуть… Ублюдок! Долго ты еще собирался мне пудрить мозги?!

И тут до Вадима дошло: кто-то рассказал Алёне, что он уже в разводе. Светка! Больше некому. «Вот тварь!» — чуть ли не заскрежетал зубами.

— Твоя бывшая жена мне всё рассказала! — словно прочитав его мысли, крикнула охрипшим голосом Алёна.

— Тася?! Но как? Она звонила? Где ты…

— В библиотеке! — взвизгнула Алёна и даже топнула ногой. — В гребаной библиотеке! Куда мне полезно ходить! — снова передразнила она Вадима и разрыдалась.

Вадим лихорадочно соображал, как исправить ситуацию. Но как назло, в голову ничего не лезло.

— Оленёнок, — проблеял он и сам поразился, как жалко прозвучал его голос.

Алёна плакала навзрыд, прижав к лицу ладони. Она была похожа на ребенка, у которого только что на глазах разрушили мечту, отобрали подаренного щенка или не взяли на праздник, который она ждала целый год. Вадим осторожно приблизился и с опаской прикоснулся к плечу, а потом обнял.

— Алёнушка. Я собирался тебе сказать. Понимаешь, это не то, что ты думаешь…Из-за такой глупости ты…

И тут Алёна гибко вывернулась из его рук и, вытирая злые слезы, прошипела.

— Уходи! Немедленно уходи!

— Алёна! Ну, перестань, пожалуйста! Давай, поговорим! Ради ребенка, успокойся, тебе же нельзя нервничать! — увещевал Вадим, пытаясь снова подойти ближе.

— О ребенке вспомнил?! А может, это вовсе и не твой ребенок, понятно?

Вадим словно споткнулся о невидимую преграду, лицо его побледнело и стало беспомощным. Алёна, воспользовавшись его растерянностью, резко распахнула дверь и вытолкала, как ненужную вещь, наружу. Так и остался он стоять на площадке, сплошь усыпанной белой пеной лепестков, как будто здесь встречали счастливых жениха и невесту. И только сломанные стебли искалеченных роз намекали на произошедшую катастрофу.