Минутой позже, забираясь в машину, я была почти уверена, что Том в самом деле слинял в Анды. Пусть он и сказал Крису, что продал дом, — но ведь сделка могла не состояться, или же он просто передумал. Теперь понятно, почему он больше не звонил с мобильного телефона. В горах наверняка плохая связь, и Том скорее всего пользуется наземной линией. Я набрала 411 и узнала телефон мистера Фейна с Дэббет-роуд, но никто мне не ответил, когда я туда позвонила. Я задумалась. Зачем Тому туда ехать? Чтобы избавиться от скуки, раз уж планы на выходные провалились? Он сказал Харпер, что у него дела. Эти дела связаны с домом? Он приводит его в порядок, готовя к продаже? Но почему он тогда не вернулся? И никому не сказал, где он? Может быть, его истинная цель — укрыться где-нибудь на неопределенное время от надоедливой публики? А может, с ним и впрямь что-то случилось.
Я приехала в Анды в четыре — солнце уже начинало садиться. Теоретически было еще лето, но дни стали намного короче. Я опустила окно и ощутила порыв холодного горного ветра. Я была уверена, что в это время буду уже в Нью-Йорке, и не захватила с собой ни свитера, ни пиджака.
Городок Анды был маленьким и воистину прелестным — и без особых претензий. Вдоль главной улицы стояли крошечные магазинчики, универмаг и кафе, на веранде которого сидело несколько человек. Я въехала на парковку, надеясь спросить у кого-нибудь дорогу. Высокая пожилая женщина с седыми волосами, собранными в высокий пучок на макушке, подметала тротуар перед антикварным магазином. Вывеска гласила: «Остров сокровищ».
— Извините, — сказала я, вылезая из машины. — Не подскажете, как проехать на Дэббет-роуд?
— Ищете дом Фейна? — спросила она сиповатым, но без малейшего акцента голосом, который изобличал то, что его обладательница провела большую часть жизни на Ман-хэттене, а сюда переехала в поисках тихой гавани.
— Откуда вы знаете?
— Это единственный дом на Дэббет-роуд. Вы что, покупатель?
— Покупатель? Нет, мне нужен Том Фейн. Меня зовут Бейли Уэггинс. Я подруга его приятеля.
— А я и не знала, что он сейчас здесь. Слушайте, езжайте назад, как приехали, а потом сверните влево, на Хэрроу. Когда доберетесь до пригорода, увидите Дэббет-роуд. Передавайте привет от Беверли.
— Спасибо.
Когда я вернулась в джип, все мое тело ныло. Не хотелось проявлять излишнее любопытство при разговоре с этой женщиной, но было похоже на то, что сделка, о которой Том говорил Крису, и в самом деле не состоялась, а дом снова выставили на продажу. Может быть, Том затем и поехал в Анды, чтобы ускорить процесс.
Найти Дэббет-роуд было нетрудно. Как и сказала Беверли, поворот находился совсем неподалеку от центра города — держу пари, мальчишкой Том проделывал этот путь пешком. Зато сама Дэббет-роуд оказалась длиннее и грязнее, чем я того ожидала — примерно с полмили, — и вскоре меня совсем растрясло: машина подскакивала на выбоинах, дорога шла среди кленов и гигантских елей.
Сначала я заметила сарай — длинный, приземистый, серый, в самом конце дороги. Потом вдруг справа появился дом — большой, старый, обшитый досками. Позади него, задней стороной к дороге, стоял маленький белый коттедж — возможно, домик для гостей. А перед ним я увидела черную «ауди».
5
Я выключила зажигание и с минуту сидела в машине, чувствуя, как колотится сердце. Я нашла Тома! Еще вчера мне казалось, что это невозможно. Поиски заняли не так уж много времени, и я даже не слишком утомилась. Если учесть, что моей единственной зацепкой был телефонный звонок, я чувствовала себя так, словно мне предстояло найти человека, затерявшегося в просторах Атлантического океана. Том был здесь, в нескольких метрах от меня.
Напряжение спало, и на глаза мои внезапно навернулись слезы. Во всем этом было что-то жуткое. И что мне делать теперь? Том вряд ли обрадуется, если я свалюсь ему как снег на голову! Вдруг он здесь с какой-нибудь девушкой и сейчас занят изучением Камасутры? Но я не могла просто развернуться и поехать назад. По крайней мере сначала нужно сказать ему, что Крис и Харпер волнуются. Удостовериться, что с ним все в порядке. Ведь еще неизвестно, что с ним!
Я вылезла из джипа и посильнее хлопнула дверцей. Надо как-то обозначить свое присутствие, чтобы не застать его (их?) врасплох. Машина Тома стояла вплотную к домику для гостей, я подумала, что он, должно быть, там. Возможно, большой дом кажется ему слишком пустым или же ему мешают воспоминания. Я сделала глубокий вдох и пошла по сланцевой дорожке. Сквозь голубовато-серую плитку буйно пробивались пучки пожухлой травы.
Добравшись до поворота, я обнаружила, что домик обращен входной дверью к лесу. Совсем как в сказке. Узенькая веранда, белые занавески на окнах, голубая дверь усиливали впечатление сказочности. Но, подойдя ближе, я увидела, что домик не в таком уж хорошем состоянии. Серая краска на половицах веранды почти вся истерлась, два кресла-качалки заметно пострадали от непогоды: сиденья у них основательно провисли. Я взглянула на большой дом, также обращенный к лесу. Ставни были сняты с окон и грудой лежали у стены. Даже с того места, где я стояла, было видно, что дома взывают к тому, чтобы чья-то заботливая рука прошлась по ним кистью со свежей краской.
Я вновь повернулась к гостевому домику и поднялась по скрипучим ступенькам. Постучала. Раз, два, три. Тишина. Далеко в лесу крикнула птица — наверное, ястреб, — но из дома не донеслось ни звука. — Том! — позвала я. — Эй, Том!
Тишина. Снова крик ястреба. Я оглянулась. Солнце садилось. В лесу сгущался туман. Скоро совсем стемнеет! Может быть, Том в большом доме — играет со мной в прятки? Прежде чем идти туда, я снова постучала и, не в силах противиться инстинкту, повернула ручку. Дверь оказалась незапертой. Я осторожно приоткрыла ее и вошла.