– Я не знаю. Нужно поставить её в известность, что после окончания лечения ты не собираешься возвращаться в Россию.
После ухода Дэвиса я какое-то время пыталась понять, что кроится за словами частного сыщика, и сделала вывод: тайны мадридского двора не для меня. Но к совету Йена решила прислушаться.
Только сразу взять и уехать не получилось. Тем более работу бросать я не собиралась – деньги лишними не бывают и с неба не падают. Мама, узнав, что ближе к лету я хочу приехать «погостить» на все каникулы к тёте Рите, обрадовалась. Она уже давно звала меня с собой, но я предпочитала тишину одиночества. Сейчас всё изменилось. Теперь я не одинока, и нужно думать не только о себе, но и крошечном создании, которое живёт внутри меня. Ведь благодаря ему мир заиграл совсем другими красками.
Время ускорило свой бег и стремительно понеслось вперёд. Может потому, что его не осталось на грустные мысли? Их действительно нет. Единственное, я не стала ничего говорить Лёше. Я очень боялась, что узнав о моей беременности, он бросит своё лечение и вернётся. Из-за меня. А допустить этого я не могла. Ему нужно долечиться, ведь терять такую возможность крайне неразумно. Поэтому я решила пока повременить с признанием, как бы это не выглядело с моей со стороны. Я не лгала, а просто не сказала всей правды.
Дэвис одобрил моё решение, но несмотря на мои протесты, контроль так и не снимал, приставив ко мне своего то ли стажёра, то ли ученика, то ли просто решил проверить как этот чудик справляется с заданием. Чудик справлялся хорошо. Даже, когда совершенно случайно я замешкалась и едва не получила по лбу стеклянной дверью, которую не удержал доводчик. Поблагодарив нескладного юношу за помощь, долго испытывала чувство стыда, что ему может за меня попасть от дотошного детектива, и старалась впредь быть очень осмотрительной.
Очень скоро дядя Андрей забрал нас с Вальтером. Мне не хотелось давать соседям повода для лишних сплетен, а моё положение скоро будет заметно, да и самой стало невыносимо находиться в одиночестве. Всё-таки компания двоюродных братьев лучше, чем уединение.
Летнюю жару я не люблю, но здесь, в коттеджном посёлке, она переносится намного легче, чем в городе. До родов остаётся шесть недель, а я уже вся извелась. Всё-таки пока я была занята работой, время пролетало быстрее.
Вчера мама привезла интересную новость: Марину Долгину уже как месяца три никто не видел. И соседи не знают, родила она, или нет. Если честно, когда мама ездила домой, оплатить квитанции и проверить всё ли в порядке, я всегда ждала известий именно о жене Алексея. По всем срокам Марина должна была родить. Только куда она делась, не понятно. Где-то в глубине мелькает мысль, что она вполне могла поехать к своему мужу.
Скорее всего так и есть, но я стараюсь отогнать от себя жгучую ревность. Ведь, она его жена, и ребёнок имеет право расти в полной семье.
А мой ребёнок?
С этим сложнее. Я кладу руки на живот и чувствую, свою крошку. У нас с Лёшей должен родиться мальчик. От одной этой мысли становится светлее, счастье переполняет изнутри, и я улыбаюсь. Мальчик. Сынок. Как бы я хотела, чтобы у него были Лёшины глаза. Неслабый толчок в мою ладонь словно даёт этому подтверждение.
– Потерпи, мой хороший. Уже скоро я смогу поцеловать твои пальчики и пяточки.
– Надя, ты есть идёшь? Там вареники с творогом и земляникой. И Тёмка тебе молока привёз. Свежего! – В комнату просовывается кучерявая голова Илюхи.
Он самый младший из трёх богатырей дяди Андрея и тёти Риты.
– Да, Илюш, сейчас, – отвечаю я, и мальчик тут же исчезает. – Ну что? Кто у нас будет вареники с творогом и земляникой? – спрашиваю я у своего ещё неродившегося сына.
Так и не дождавшись ответа, осторожно встаю и спускаюсь на первый этаж, где расположена большая, нет, огромная, кухня. Мама суетится, накрывая на стол. Румяная, счастливая, довольная.
– Илья, а ну-ка, марш мыть руки! – строго прогоняет племянника из-за стола.
– Я уже мыл. – Илья обиженно хлопает длинными, как у девчонки, ресницами.