Надо, кстати, попросить Валентина Демьяновича, чтобы поучил Глеба. В конце концов, Глеб единственный из нас, чью силу можно использовать для лечения.

— Ты мне потом ещё ответишь! — пообещала Полина и приготовилась использовать технику.

— На счёт три, — скомандовал я, собираясь с духом.

Нужно было всё рассчитать так, чтобы птицы успели взбеситься и кинуться на нас, но не успели нас достать.

Убрав защитный полог, я отметил краем глаза, как прильнули к тому барьеру мои друзья и преподаватели. Я только и успел что вскинуть руку в останавливающем жесте. Потому что понял: сейчас к нам кинутся на выручку. Не надо! У нас всё под контролем!

И красный барьер засветился снова. За миг до того, как в него врезались сразу три птицы.

Он дрогнул. Но устоял. И наполнился силой. И от меня теперь только зависело — накапливать крепость или увеличивать радиус покрытия.

Я решил пока аккумулировать силу. Не позволять птицам понять, что мы на шаг ближе к победе.

— Ну что, готовы повторить? — спросил я у Марты, Полины, Глеба и Данилы.

Я видел, как они в ужасе присели, когда птицы ринулись на нас.

Но сейчас вроде ничего, оправились. Лишь Полина прошептала себе под нос:

— Сумасшедший ублюдок! — и приготовилась применять технику.

Я захохотал и на счёт «три» снова убрал барьер.

И снова дождался, когда птицы ринутся на нас, а потом накинул защитный полог.

Пришлось повторить раз десять. Причём в каждый последующий раз птицы всё дольше и дольше думали, прежде чем обрушить на нас свои клювы и когти.

В последний раз я даже заскучать успел. Даже крикнул им:

— Вы, ощипанные курицы! Что, слабо?

Но птицы на мои слова не реагировали. Они поднялись повыше и продолжили кружить над нами.

Я решил, что теперь ци должно хватить. И переправляя всю силу в радиус покрытия, закрыл и карету, и лошадей вместе с тем пологом, который там был.

Синявская всё поняла и тут же отключила свой барьер.