Гедеон привел меня к дому, стоявшему в конце переулка. На двускатной крыше этого неказистого жилья ворковали голуби. На двери висел бронзовый замок формой и размерами похожий на школьный пенал. Гедеон достал из небольшой кожаной сумки, привешенной к поясу, длинный ключ с крючком на конце. Открыв замок, он толкнул скрипучую дверь и вежливым жестом пригласил меня первым пройти внутрь дома. Я без колебаний вошел, сразу ощутив запах пыли, нагретого дерева и высушенных трав.

– Здесь живет вдова, занимающаяся врачеванием скота и домашней птицы, – сказал вошедший за мной следом Гедеон. – С самого утра она ходит где-то по своим делам, а домой возвращается лишь под вечер. Я снимаю тут комнату за два сестерция в день. Плачу, можно сказать, по-царски за пребывание в этом хлеву! – Гедеон желчно усмехнулся и похлопал меня по плечу. – Проходи, приятель, вон туда.

Комната, где я очутился, имела два выхода: один вел в прихожую, которым воспользовались мы с Гедеоном, войдя сюда, другая дверь вела во внутренний дворик, обнесенный каменным забором и глухими стенами двух примыкавших к забору соседних домов. Единственное окно в комнате выходило во внутренний двор.

Полупрозрачная занавеска на окне едва заметно колыхалась под легким дыханием теплого ветра. Из мебели в комнате стояли стол, два стула, кровать и сундук в углу. Здесь царил прохладный полумрак, в котором отдыхали глаза после слепящего солнца.

Подойдя к окну, я увидел во дворе медную ванну под легким навесом из грубой ткани. В ванне плескалась голая загорелая девочка лет двенадцати, черные вьющиеся волосы которой были собраны в тугой узел и закреплены заколками. Несколько непослушных длинных локонов выпали из этой нехитрой прически и змеились вдоль прелестного девичьего лица с большими глазами и прямым точеным носом.

Я сразу узнал в этой чернокудрой миловидной девочке благовоспитанную пастушку, с которой случайно повстречался вчера вечером на горной тропе.

– Кто это? – негромко спросил я.

– Дочь хозяйки, ее зовут Евклея, – ответил Гедеон, снимая с себя плащ и пояс с сумкой. – Обычно эта девчушка по целым дням пасет в горах соседских коз, но сегодня она почему-то осталась дома. Чего ты стоишь? Присаживайся, Андрей.

Гедеон указал мне на стул, сам уселся на другой, лихо, по-ковбойски закинув ногу на ногу.

– Итак, дружище, давай обсудим наши дела, – деловым уверенным тоном начал Гедеон. – Ты угодил в очень скверную историю, Андрей. Тобой манипулируют, как марионеткой. Люди, забросившие тебя сюда, злодеи каких поискать! Их замысел состоит в том, чтобы изменить ход событий в далеком прошлом, а такой сбой в кольцевом временном пространстве неизбежно приведет к цепной реакции, то есть события в далеком будущем тоже выйдут из привычной исторической колеи. По сравнению с таким временным коллапсом все злодеяния Усамы бен-Ладена и «Аль-Каиды» – просто детский лепет!

– Но я же не по своей воле влез в это дело… – пробормотал я.

– Я понимаю и не обвиняю тебя ни в чем, но еще неизвестно, как отнесется к тебе мое руководство в Москве, – промолвил Гедеон, многозначительно ткнув пальцем вверх. – Ты сравнительно недолго пробыл в этом древнем историческом периоде, но уже успел наломать немало дров. Благодаря тебе ход восстания рабов сбился с истинного курса, описанного в учебниках по истории Древнего Рима.

Я внутренне напрягся, понимая, куда клонит мой собеседник.

– Ты заставил восставших рабов атаковать укрепившиеся на холмах легионы претора Аррия, – чеканя слова, продолжил Гедеон. – В результате битва у горы Гарган завершилась не гибелью Крикса и разгромом его отряда, а наоборот, смертью претора Аррия и полнейшим разгромом римских легионов. Теперь одному Богу известно, что может произойти дальше, ведь Крикс не станет сидеть сложа руки. Он может прорваться в Кампанию или обрушиться на войско консула Геллия. В любом случае такое развитие событий чревато худшими последствиями как для Рима, так и для будущей российской истории. Ты понимаешь, что сам поневоле сыграл на руку террористам?

Я молча сокрушенно покивал головой.

– Тебе придется отвечать за это перед моим руководством, поэтому для смягчения твоей вины нужны кое-какие показания от тебя, – мягко, почти вкрадчиво заговорил Гедеон. – Андрей, расскажи мне про этих людей, которые одурачили тебя и впутали в эту историю. Опиши их внешность, назови их имена, вспомни все, что они тебе говорили. И главное, расскажи, как эти бандиты поддерживают с тобой связь. Они уже присылали к тебе своего связника?

– Да, присылали, – не подумав, ответил я. – Это было еще зимой, когда войско Спартака стояло в Метапонте.

– Кто был этот связник? Мужчина или женщина? – Глаза Гедеона вспыхнули странным холодным блеском. Он даже чуть подался вперед. – Ты раньше видел этого человека?

– Это был Макс, мой бывший однокурсник, – сказал я. – Собственно, через Макса я и вышел на этих итальянских археологов, которые на деле оказались никакие не археологи.

Вкратце я пересказал Гедеону историю своего знакомства с Мелиндой и профессором Пазетти, о своей поездке в Орехово-Борисово, где вдруг началась непонятная перестрелка, а меня, как кролика, запихали в машину времени и забросили в первый век до нашей эры, в гладиаторскую школу Лентула Батиата.