Состав нового кабинета обсуждался также в Ойтине. Зельдте, Бакке, Дорпмюллер — все говорили Шверину фон Крозигу, что он — единственный кандидат на должность министра иностранных дел, если не канцлера.
1 мая пришло сообщение о смерти Гитлера. Теперь она уже «вряд ли могла кого-либо потрясти», но вместе с ней была и «удивительная новость о том, что он назначил своим преемником гроссадмирала Дёница». Узнав об этом, Шверин фон Крозиг отправился в штаб Дёница, чтобы обсудить дела со Шпеером. Последний, который часто бывал в канцелярии Дёница, сказал ему, что гроссадмирал ищет кандидата на пост министра иностранных дел и что он (Шпеер) предложил его (Шверина фон Крозига). Шверин фон Крозиг немедленно набросал радиообращение, которое, как он полагал, должен зачитать министр иностранных дел, но подчеркнул свою недостаточную квалифицированность для такой должности, утверждая, что он — «министр, чуждый иностранным, чужим делам», и к тому же слишком бесцветная персона для того, чтобы его имя ассоциировалось с какой-либо программой за рубежом. Дёниц, который был занят подготовкой своего обращения к германскому народу и вермахту, попросил Шверина фон Крозига через Шпеера принять эту должность. Шверин фон Крозиг попросил один день на раздумье.
Тем же вечером он нанес визит Гиммлеру на командный пост СС между Ойтином и Плёном. Здесь после смерти Гитлера царила праздничная атмосфера: он застал главарей СС в наилучшем настроении — они смеялись и пьянствовали, следуя принципу «Король умер — да здравствует король!». Сам Гиммлер предавался самым буйным фантазиям. Рейхсфюрер был убежден, что находится в безопасности в своей роли «номера 2» в новой Германии, и уже видел, что Монтгомери и Эйзенхауэр воспринимают его как «необходимый фактор закона и порядка» в борьбе против большевизма.
Заслушав обращение Дёница по радио, в котором тот обрисовал контуры своей программы, утром 2 мая Шверин фон Крозиг дал гроссадмиралу свое согласие, но только после длительной дискуссии, во время которой Дёниц взывал к его чувству долга и дал ему понять, что надеяться на лавры не приходится. С назначением Шверина фон Крозига новым министром иностранных дел Дёниц, таким образом, собрал всех наиболее важных членов своего правительства, которых считал необходимыми для реализации своей политики. В течение последующих нескольких дней он закончил формирование своего кабинета.
Глава 5
Временное правительство рейха
Формирование правительства, заступившего на смену Гитлеру, было сложным и постепенным процессом. Хотя наиболее важные назначения состоялись между 2 и 5 мая, правительство все еще не было полностью укомплектовано, когда его члены 23 мая были арестованы. Настоящей отправной точкой стало третье радиосообщение из Берлина с изложением подробностей завещания Гитлера. Задержка с передачей инструкций от Гитлера показалась Дёницу подозрительной, а прилагавшийся к завещанию список министров содержал в себе определенные ограничения свободы действий для преемника. Поэтому первоначально Дёниц приказал своему помощнику сохранять документ в тайне. Потом он обсудил завещание со списком с Кейтелем и Шверином фон Крозигом, которые оба поддержали точку зрения Дёница, что, хотя Гитлер и мог назначить своего преемника, он не мог диктовать выбор члена правительства для этого преемника. До сих пор Дёниц был рад работать со своим министром иностранных дел в роли советника. Но сейчас, однако, он принял решение сформировать постоянное правительство.
Занявшись этим, Дёниц согласился с разделением Гитлером поста фюрера и никогда не требовал этого титула для себя. В поездке из Плёна во Фленсбург вечером 2 мая Дёниц обсудил формирование кабинета со Шверином фон Крозигом, своим только что назначенным министром иностранных дел. В своих мемуарах Шверин фон Крозиг говорит, что Дёниц хотел назначить его канцлером и подготовил по этому поводу объявление; но он, однако, понимал, что использовать такой титул, который когда-то принадлежал Бисмарку, в побежденной Германии было «равносильно святотатству». И этот пост, и этот титул до недавнего времени принадлежали Гитлеру — факт, о котором Шверин фон Крозиг не упоминает. Он предпочитает название «главный министр» для себя и «временно исполняющее обязанности правительство рейха» — для кабинета, чтобы подчеркнуть его временный и переходный характер, а также ограничения в обязанностях по отношению к задаче, которую предстоит решать. Представление Шверина фон Крозига о задаче, стоящей перед новым правительством, было описано Вальтером Донандтом, его членом, следующим образом: «Это собрание людей должно ощущать себя представителями рейха во всей его полноте; они должны, однако, считать своей задачей не сотворение политики, а спасение германского народа от глубочайшего экономического кризиса, выраженного в развале системы продовольственных поставок, транспорта, социального порядка и пр.».
2 мая члены кабинета рейха вручили прошения о своих отставках. Поэтому сейчас президент (Дёниц) и его главный министр должны были решить, кого из прежних министров оставить, а кого — уволить. Самое простое решение было принято по поводу партийных бонз, которые здесь не присутствовали, — Геринга, Геббельса и Бормана. Шверин фон Крозиг распорядился арестовать их, если они появятся. Геринг уже находился под арестом, и на запрос Кессельринга 5 мая, будет ли он отпущен в неоккупированную зону, был дан 6 мая по совету ОКВ отрицательный ответ. Однако тем временем Геринг ухитрился бежать, и в письме Дёницу он предложил свою кандидатуру вместо Йодля для переговоров с Эйзенхауэром по принципу «маршала с маршалом». Тем не менее, когда это письмо пришло, Йодль уже был в Реймсе, и дело положили под сукно. Геринг сдался американцам.
Другие министры, находящиеся в «Южной зоне» (Функ, Онезорге и Ламмерс), также не доставили проблем в формировании нового кабинета. Им было рекомендовано самим сдаться союзникам по надлежащей форме. Самой трудной была ситуация с Гиммлером — рейхсфюрером СС, министром внутренних дел и командующим резервной армией. Несколько раз он появлялся без предупреждения в канцелярии Дёница и участвовал в обсуждении. В сопровождении мощного эскорта эсэсовцев он пытался поддерживать свою ауру власти. Дёниц дал ему понять, что в новом правительстве поста у него не будет, но было не так-то легко сместить Гиммлера с его нынешних постов. Разнообразие формулировок, предлагавшихся для этой цели, показывает, какой нелегкой была ситуация; рейхслейтер Боле прибыл с юга Германии и попытался объяснить Гиммлеру, что у него больше не будет работы; после этого в ночь на 4 мая состоялось совещание, в результате которого появился следующий проект решения: «Сохраняя за собой командование войсками СС, рейхсфюрер СС Гиммлер взял на себя ответственность за поддержание закона и порядка в качестве начальника германской полиции». Это совпадало с приказом, опубликованным в тот же самый день, где предписывалось, что обязанность по поддержанию законности и порядка в зоне Шлезвиг-Гольштейна возлагается на фельдмаршала Буша, командующего районом «Северо-запад», а рейхсфюрер СС отвечает за все другие регионы.
На следующий день, 5 мая, когда требования локальной капитуляции на севере Германии вступили в силу, Дёниц предложил значительно более расширенную формулировку: «Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер отдал себя в распоряжение гроссадмирала». Очевидно, Гиммлер не согласился с этим, и Шверин фон Крозиг изобрел новую формулу: «Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер отдал себя в распоряжение гроссадмирала для содействия в поддержании законности и порядка». Но даже это не удовлетворило Гиммлера. Он явно желал занять какой-нибудь пост, который бы позволил ему реабилитировать себя, а также дал бы ему возможность продемонстрировать «гуманитарные побуждения», которые рейхсфюрер старался подчеркнуть в течение нескольких месяцев. Он предложил следующую формулировку: «Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер отдал себя в распоряжение гроссадмирала для решения проблемы беженцев и поддержания общественного порядка».
6 мая, когда вступила в силу всеобщая капитуляция, были наконец предприняты важные шаги. Уведомления об увольнении, подготовленные Шверином фон Крозигом, были отправлены Розенбергу, Русту и Тираку с сообщением, что гроссадмирал решил отказаться от их дальнейших услуг и благодарит за службу рейху. Подобное письмо Гиммлеру было «аннулировано по приказу гроссадмирала». В беседе в 17:00 Дёниц сообщил Гиммлеру лично, что он отказывается от его услуг в качестве министра внутренних дел, командующего резервной армией и начальника полиции и что он считает все отношения между ним и нынешним правительством разорванными. Должность рейхсфюрера СС не упоминалась. Гиммлеру было также приказано не посещать в будущем штаб-квартиру Дёница. В то же время гроссадмирал, похоже, отдал несколько общую инструкцию, запрещающую главным национал-социалистам посещать здание правительства в Фленсбурге. В действительности Гиммлер несколько дней скитался вокруг под фальшивым именем и в чужой одежде в сопровождении нескольких старших офицеров СС. Схваченный патрулем союзников, он покончил жизнь самоубийством 23 мая — в тот день, когда было арестовано правительство.
Вначале командование полицией взял на себя генерал полиции Вюнненберг. Обергруппенфюреру (генералу) СС Юттнеру было приказано собрать всех членов СС в единый лагерь. Однако 17 мая он и большинство членов штаба СС были арестованы в Аренхольце, к северо-западу от Шлезвига. При этом ОКВ сообщило Контрольной комиссии союзников, что оно «освобождает себя от ответственности за последствия, которых можно ожидать при роспуске этого лагеря».
Бывший министр иностранных дел Риббентроп появился в Гамбурге под фальшивым именем и был позднее арестован. Руст покончил жизнь самоубийством в госпитале, в который Шверин фон Крозиг послал по его просьбе Жинча, статс-секретаря Руста.
Арест Розенберга, бывшего министра оккупированных восточных территорий, был почти чем-то вроде очередного номера в мюзик-холле. Сначала Розенбергу пришлось силой напомнить запрет Дёница на вход в здание правительства (когда он приехал пьяным). Затем Розенберг потянул лодыжку после очередной пьянки и был сдан в военный госпиталь в Мюрвике (ныне район Фленсбуга). Здесь Розенберг узнал из газет и радио, что британские власти его разыскивают. И, оставаясь идеальным бюрократом до последнего момента, он вызвал профессора Гебхарта, печально известного доктора в Хоэнлихене (концлагерь), который проводил свои экспериментальные операции на заключенных, а сейчас, по подсказке друга Гиммлера, исполнял обязанности президента германского Красного Креста; его уговорили составить справку, что Розенберг «прикован к постели в результате сильнейшего кровотечения от разрыва связок» и обязан находиться под наблюдением врача. 12 мая через германскую группу связи с 21-й группой армий союзников (под командованием Монтгомери. В нее входили 1-я (кан.), 2-я (англ.), 9-я и 1-я (амер.) армии. —
Шверин фон Крозиг настаивал, чтобы министры временного правительства отбирались в соответствии с их компетентностью. Однако по причине хаотической ситуации в Германии при нарушении практически всех линий связи это вряд ли было достижимо. Шверин фон Крозиг был вынужден включить в свой кабинет тех экс-министров, которые спаслись бегством в «Северную зону», и заменил тех, кто представлялся слишком запачканным, на чуть менее скомпрометировавших себя статс-секретарей. Министры исключались по чисто практическим, нежели этическим причинам, как это видно из записей одного министерского совещания 13 мая: «По политическим причинам сильно „запятнавшие себя“ лица не должны, насколько это возможно, использоваться в отдельных департаментах». Единственным важным министром, оставшимся в правительстве по настойчивому желанию Дёница, был Шпеер — на должности министра экономики и промышленности. Но Шпеер дал ясно понять, что хочет работать на этом посту лишь временно. Настоящим руководителем министерства экономики (штат содержал шесть членов и восемь канцелярских служащих) был Отто Олендорф, начальник III управления РСХА (внутренняя СД); с 1943 г. он совмещал это назначение с должностью руководителя сектора, директора и, наконец, исполняющего обязанности статс-секретаря в министерстве экономики рейха. Это был хладнокровный идеолог, сторонник особой национал-социалистической теории, базировавшейся на поддержании малого и среднего бизнеса.
Помимо своего опыта в качестве экономического эксперта, Олендорф предоставил в распоряжение временного правительства рейха тех сотрудников своей разведслужбы, которым удалось бежать в «Северную зону»; сюда входили, в частности, бывшие начальники групп III «Б» (проблемы, касающиеся этнического сообщества рейха — этнические меньшинства, раса, общественное здравоохранение) и III Д (экономические вопросы, контроль над промышленностью и промышленниками, снабжение, рабочая сила, торговля и т. д.), а также группы III «Ц» (культура, печать и образование) и др. Они были включены в управление разведкой правительства рейха, созданное 13 мая под временным начальством капитана кригсмарине фон Давидсона. В инструкции, данной ему Шверином фон Крозигом, обязанности службы капитана излагались следующим образом:
«Обязанности управления разведки состоят в получении и оценке необходимой политической, экономической и военной информации, как внутренней, так и внешней, и отчетов для использования всеми членами правительства рейха и его отделов. Оно также должно распространять и публиковать речи, объявления и доклады всех типов, какие могут быть выпущены или которые понадобятся отдельным министрам рейха и их отделам».
Управление разведки вначале комплектовалось за счет вермахта («национал-социалистический управленческий штат», отдел пропаганды и военнослужащие подразделений пропаганды), частично из персонала бывшего министерства иностранных дел и частично — за счет III управления РСХА.
Тогда как отделам временного правительства в целом не хватало персонала, в штате управления разведки, согласно отчету от 23 мая 1945 г., составленному статс-секретарем Шверина фон Крозига, было 59 человек (помимо 109 военнослужащих унтер-офицерского состава и рядовых), среди которых было 26 мужчин и 33 женщины плюс 2 водителя и 1 член Женской вспомогательной службы ВМС.