Прошло несколько секунд, и вот качнулся полог на входе, пропустив внутрь девушку.
– Я здесь, мой тронк’ра.
– Мгм… н-да, чёрт. Ты заговорила на русском или я стал понимать тебя сам? – ошалело спросил я, и тут же понял – сам, слишком непривычны слова для моих губ и языка.
– Тронк’ра захотел – и это произошло. Тронк’ра теперь говорит на языке народа Тасараш’Кра.
– Приснился мне разговор с тобой просто… – не договорив, я стянул с шеи шнурок и вытащил из мешочка камень. И удивился, не заметив никаких отличий или изменений.
– Ты мой тронк’ра, я твоя шши, тикер потратил совсем немного силы. Её в нём много, и расход не заметен, – пояснила девушка.
– Так, а давай-ка присядем и проясним ситуацию с нами. Мне просто интересно, кто такие тронк’ра, шши и как так произошло, что я им стал, а ты нашла меня…
Народ Тасараш’Кра уже не одно тысячелетие взаимодействовал с тронками. Кто они – тронки? Люди, гуманоиды, и совсем не гуманоиды, вроде того дракона, камень которого достался мне. Но все они были разумными, пусть разум некоторых и сильно отличался от человеческого. Шши были для тронков всем – переводчиками, помощниками, наложницами и наложниками, рабами, иногда советниками, чаще всего посредниками и Голосом тронка.
Люди Тасараш’Кра умели то, что было не под силу прочим – создавать из простого человека создание, равному которому в мире не было. Великаны, способные голыми руками ломать городские ворота, чья шкура выдерживала болт крепостного арбалета. Убийц, чья непревзойдённая скорость и ловкость позволяла уворачиваться от стрел и пробираться в самые высокие и неприступные башни. Переводчиков, которые понимали язык любого разумного. Воинов, которых матери вынашивали три месяца, после чего те в семь лет уже брали в руки меч и не уступали ни в силе, ни в ловкости ветеранам. Генетические создания могли дышать под водой, жить в ядовитых болотах и рядом с вулканами, источающими смертельные для всего живого газы. И многое другое. Если бы не условия – на одного шши под жертвенный нож шли от десятка до сотен людей, то Тасараш’Кра завоевали бы весь мир и без помощи тронков.
Для каждого тронка был свой или своя шши. И не было двух похожих тронков, точнее, с одинаковыми способностями. К примеру, предыдущий владелец камня (девушка назвала его – тикер) был классическим огнедышащим драконом. Жил более тысячи лет, застав ещё самый расцвет могущества тронков. Чуть позже эти суперсущества схватились друг с дружкой, изрядно уменьшили свои ряды, а оставшихся чуть ли не полностью вырезали… а вот кто – никто не знал. Возможно, сами умерли или ушли в другие миры. Про тронков уже почти два столетия никто не слышал из Тасараш’Кра. Все тронки имели собственные феоды, иногда очень густо населённые, иногда пустынные безлюдные местности. Кто-то из этих суперсозданий не переносил шши рядом с собою и убивал каждый раз, когда видел его. Другие набирали целые отряды из генетических роботов Тасараш’Кра и не было даже двух похожих в этой армии. Вместе с исчезновением тронков пришёл закат и Тасараш’Кра, на которых стали охотиться соседи, помня, кто был у подножия тронов повелителей мира. Сильфея была выходцем из горного племени, возможно, последнего из всех Тасараш’Кра. Несколько тысяч человек жили на неприступной высоте, намертво держа все входы и выходы. Перевалы и тропинки давно были уничтожены, связь с миром поддерживалась только порталами.
В один из дней вспыхнули знаки на портале, которые уже давно никто не видел – тронк требовал своего слугу. Не просто тронк, а тронк’ра – человек. Старейшины по невидимым ни для кого приметам определили, что это мужчина, и занял он территорию тронк’до – огнедышащего дракона, которого на Эиксите звали Ландирэйзенц. По тем же знакам получалось, что самой подходящей кандидатурой была Сильфея. В ходе ритуала она стала шши. Ритуала, кстати, кровавого, унесшего более сотни человеческих жизней – большинство были рабами и пленными, но и десять чистокровных представителей племени отдали свои жизни. Знаки, которые были нанесены на тело девушки, давали многое – силу, неуязвимость, понимание речи незнакомцев (никто не знал, откуда я, поэтому старейшины не пожалели нескольких рабов и своего соплеменника ради нужных магических рисунков) и многое другое. С каждым применением, когда требовались нечеловеческие усилия, рисунки тускнели, отдавая свою силу. Тронки могли их наполнять самостоятельно, но редко этим пользовались, предпочитая брать новых шши.
Кстати, я считался слабым тронком, так как получил тикер, который принадлежал другому существу. В девяносто девяти целых и девяти десятых процента такой «везунчик» погибал. Меня спасло, что Ландирэйзенц давно умер, и тикер понемногу утратил астральную связь со своим владельцем. Ну, и предрасположенность у меня была, куда без этого. Самыми сильными тронками были те, кто с рождения обладал тикером, который понемногу рос вместе со своим владельцем. Сильфея рассказала, что тронки уже рождались с кристаллами в телах, но как они в них оказались – легенды умалчивают. Кстати, тикеры – крошечные кристаллики, встречались в природе, как у живых существ, так и в виде минералов. У живых чаще, во втором случае много реже. Те животные, которые имели в себе камень, тронками не являлись. Было несколько пунктов, главным из них считался разум. Свою силу тронка я могу увеличить, если разрежу плоть и вложу в рану камень. То-то активация произошла после того, как я коснулся своим порезом драконьего кристалла! Кровь – обязательная часть ритуала подчинения чужого тикера. Но вряд ли я на это соглашусь – страшно, простым порезом тут не отделаешься, придётся резать глубоко и много.
Минералы-тикеры в себе магической силы не несли, их перед применением нужно ещё было заполнить. А вот кристаллы, взятые из живых, уже были готовыми заряженными батарейками для чар.
Шаманы пигмеев, которые устроили Великую охоту на землян, тоже пользовались тикерами. Как их заряжать Сильфея не знала, но я сам догадался, вспомнив бесчеловечную и бессистемную для несведущего взгляда жестокость карликов.
В тот раз, когда я выстрелил в девушку в пещере, та решила, что она недостойная шши, и приготовилась к смерти, покорно подставив шею (если бы я выстрелил ещё раз тогда, то пуля легко пробила бы живую плоть – свои сверхчеловеческие свойства Сильфея деактивировала, так сказать, в тот момент). Когда же я ушёл из пещеры и завалил проход, она догадалась, что это проверка её силы и ловкости. Второй проверкой посчитала, когда я закончил убивать зверей, предоставив ей показать свою боевую подготовку. М-да, знала бы, что это за проверки: сначала из чувства страха навалил камней, словно китайскую стену строил, ту, что Великая, потом просто порох закончился.
– Послушай, Сильфея, а я могу открыть портал?
– Тронк’ра может всё.
Я закатил глаза под лоб, досчитал до десяти про себя и опять начал пытать (фигурально выражаясь) девушку, которая с железобетонной уверенностью гарантировала, что мне всё по плечу, даже перекрасить кровавую луну в цвет морских водорослей. М-да, тут пока не проверишь – не узнаешь. А проверять нужно, слишком мне надоело жить одному в таких «гостеприимных» местах. Сейчас, правда, Сильфея появилась, но как робот, которого запрограммировали на служение тронку. А мне бы простого человеческого внимания, а не раболепного прислуживания и «тронк’ра может всё».
Да, ещё кое-что узнал от неё. Суперсоздания делились на типы. Тронк’ра – люди, тронк’до – драконы, тронк’моа – птицеобразные летающие гуманоиды, тронк’ас, тронк’сай, тронк’ль и тронк’фэ – создания, которых можно назвать элементалями: воздуха, земли, воды и огня. Были ещё тронк’шэ – полулюди-полузмеи и тронк’юл – морские обитатели гуманоидного типа.
Остаток дня я провёл за сборами. Если мой эксперимент удастся, то из этого места нужно дёргать во все лопатки. Для этого желательно иметь уже собранный «тревожный чемоданчик». Дал задание своей шши сшить мешочки из парусины для пороха и свинца, сам в это время занялся ревизией арсенала. С собой однозначно беру ПМ и «травматик», кремнёвый мушкет, пять пистолетов (там два кремнёвых и три колесцовых), два тромблона, пороха и свинца как можно больше, кирасу мне и девушке, каждому по шлему, два абордажных топорика, два плотницких, весь инструмент, два котелка и три фляги кожаных, каждая на два литра воды. Подумав, добавил ещё две сабли и два абордажных багра. И, разумеется, «вепрь» с рюкзачком. Набралось под сто килограммов, по грубым подсчётам, упаримся мы тащить, но оставить хоть что-то из набранного минимума мне не позволяла внутренняя жаба и чувство самосохранения: а ну как я больше сюда не вернусь? Всё остальное складировал в хижине, укрепив её досками и жердями, сверху накрыл кусками парусины, скрепив их растопленной смолой. Весь вечер думал о портале, вспоминал знаки, закрывал глаза и представлял, как они сияют на каменной поверхности кольца.