Едут они сейчас в Москву. К утру должны быть, чтобы присутствовать на каком-то совещании.
Болтун — находка для шпиона.
Вернувшись очередной раз за стол, я, наконец, узнал, почему у бабули такие теплые отношения с генералом.
— За тебя, Эльвира, не сидел бы я сейчас здесь, если бы не ты! — сказал Эдуард Тимофеевич, подымая очередной тост.
Ого как интересно! Ну-ка, ну-ка!
— Эдуард Тимофеевич, а не расскажите ли нам, что имеете в виду? — спросил я, — а то мне иногда кажется, что бабушка в партизанах была — ничего вообще не рассказывает.
— Не надо, Эдик! — предостерегающе сказала Эльвира.
Но заткнуть генерала не получилось. Слишком он серьезного калибра оказался, даже для нашей стальной бабушки.
— Ну что же ты, Эльвира, собственный внук же должен знать, какая у него героическая бабушка! — с упреком сказал Эдуард Тимофеевич, — конечно, я сейчас расскажу! Был я тогда молодым капитаном, послали нас хейнкелей отогнать от нашей стрелковой дивизии на марше. Бои шли серьезные, она в подкрепление выдвигалась. Воздушная разведка у фрицев была блестяще поставлена, засекли и выслали авиацию. К счастью, наши тоже не сплоховали, отправили нас, три звена на ЯК-9, мы тогда только с ишачков пересели. Бомбардировщики мы отогнали, семь из них приземлили, но тут мессеры подоспели. Завязался бой, я со своего звеньевого хвост снимал, когда очередь в меня прилетела. Две пули попали в меня, и мотор тут же заглох — видимо, тоже повредило. Не знаю, как я посадил самолет на дорогу, все как в тумане, но вот как твоя бабуля меня перевязывала и в госпиталь везла — забыть никогда не смогу. Врачи потом сказали, если бы на полчаса позже в их руки попал, то ничего бы сделать уже не смогли!
Вот дела! Я себе нафантазировал, как он бабушку спасал, а оказалось все ровно наоборот.
Эльвира явно чувствовала себя неловко. Она прикусила губу, стесняясь, но все же сказала:
— Я с той дивизией и шла! Не отогнали бы вы бомбардировщики, как знать, могла и не сидеть сейчас здесь!
— За тебя, Эльвира! Спасибо, что жизнь спасла! — снова провозгласил тост генерал. А когда выпил, обратил внимание и на меня. Видать, понравилась ему моя просьба!
— Ну что, боец, готов поступать в академию? — вдруг спросил он.
Видимо, это и был бабушкин план для Пашки. Ответить я ничего не успел.
— Ты в горный институт к отцу собрался поступать, на заочное! — резко ответила мне бабушка. — Вот и поступай.
И я, и мама одновременно начали хватать ртом воздух.
Я от того, что мне никто не сказал о возможных профессиональных перспективах. Генерал — это серьезная поддержка при учебе. А в армии тоже нужны ревизоры. По крайней мере, рассмотреть этот вариант серьезно стоило.
А мама удивилась, узнав, что ей никто не сказал, что я не только общаюсь с папой, но ещё и поступать к нему собираюсь. Похоже, она вообще не в курсе была, что он в Москве преподаёт.
— Вот как? — разочарованно спросил генерал. — Ну, если передумаешь, то обращайся!