— Идиот! — не выдержал Хранитель Времени. — Я же просил тебя не лезть на рожон!

— Понятно. Спелись голубки. — Зрачки Дивмара сузились, хотя он продолжал смотреть на Ивана все так же заинтересованно. — А вот скажи мне, Ариман, почему преступник не в цепях и свободно гуляет по древу-дому, да еще и вооруженный?

Это был очень неосторожный шаг со стороны старого эльфа. Из-за пазухи Ивана выскочил медальон, на котором мгновенно ожил золотой дракончик, такой же дракончик проявился на рукояти меча, торчавшей из-за правого плеча юноши. Дал знать о себе и дракончик на кольце Ивана. Они дружно ощерили свои пасти и злобно зашипели на Дивмара, обдав его такой мощной волной магии, что под ним закачался трон. Но Дивмар усидел. Он действительно был очень сильный маг.

— Да-а-а… полный символ власти! — прошептал потрясенный Душа Закона. — Но они все были черные! И все в разных местах. Я это точно помню. — Взгляд старого эльфа затормозился на дракончике, шипевшем на него с кольца. — Вот этот был у Генефа, пока им не завладел Драгон. Много нам бед принес этот проклятый эльф.

— Это который тебе задницу надрал при битве возле Альтеракского ущелья? — зло спросил Иван.

— Ирван! — простонала Аэрис.

— Что ты сказал, щенок? — начал подниматься с трона Дивмар.

Но Иван уже вскипел. Ему надоели все эти наезды насчет пленника-преступника, которого надо держать чуть не в цепях в доме собственной матери.

— Может быть, я и щенок, но Генефа одолел. Черного Эльфа больше нет. Мне удалось довести до конца дело, начатое моим предком Драгоном. И не только его. Вот этот амулет, — ткнул он себя пальцем в грудь, — принадлежал его сестре Мелиссе, которая три тысячи лет в Шуахре воду мутила. Под предсказательницу косила. Черной магией подмяла под себя всех ведьм и настраивала против вас светлые королевства. А вот этот меч, — выхватил юноша из-за плеча клинок, — меч моего отца, я выдернул из камня на площади Победы Аферона. Отныне он служит только мне и вряд ли дастся в руки кому-нибудь другому.

Ариман схватил сестренку за руку и вместе с ней начал тихонько пятиться за трон, прекрасно понимая, что сейчас здесь разразится буря. Он очень хорошо знал своего отца и не ошибся. Взбешенный Дивмар нанес магический удар. Нет, он был направлен не на внука, а на его символ власти, но дракончики, раззявив пасти, всосали в себя поток магической энергии без остатка, зачмокали от удовольствия и вновь ощерились, прося добавки. Аэрис вывернулась из рук брата и встала между сыном и отцом.

— Ирван! Немедленно прекрати это безобразие!

Лицо Ивана сразу стало виноватым, и он поспешил закинуть меч обратно в ножны.

— Ты тоже прекрати, отец! Не забывай, что он сдался добровольно, и нам не было нужды держать его в цепях.

— Да, мне говорили, что он сдался добровольно, — задумчиво кивнул Дивмар, опускаясь вновь на трон. В зале повисло тягостное молчание. Душа Закона напряженно думал. Магическая защита императора произвела на него впечатление. — И что ж ты с таким мощным щитом сдался? Вполне ведь мог уйти. Спасал друзей? — спросил он внука, постепенно остывая.

— Не только. Хотел маму повидать. — В голосе Ивана прозвучало столько нежности, что Дивмар засмущался и отвел глаза. Ему, похоже, стало стыдно. Набросился на мальчишку, с рождения лишенного материнской ласки.

Чуя, что буря уже пронеслась, из-за трона вышел Ариман.

— С Аэрис все понятно, — повернулся к нему Дивмар, — но как же ты осмелился не выполнить приказ?

— Прости, отец, но самозванец оказался эльфом, да к тому же эльфом королевской крови. И он совсем еще малыш, а я не детоубийца. Ему всего двадцать лет.

— Малыш, — усмехнулся Дивмар. — И что же тебя заставило, малыш, грубить своему деду? — спросил он внука.

— Не люблю тупых наездов. Да и оправдываться надоело, — сердито буркнул Иван. — Оправдываться и постоянно доказывать, что не верблюд. Не знаю, как здесь, а в том мире, откуда я прибыл, никто никого не имеет права назвать преступником до решения суда.