– Пей! – приказал наставник и взял свою рюмку в лапы. Я последовал его примеру, начиная догадываться, чего добивался Арчибальд.

– Я не пью, – сопротивлялся толстяк, но наставник насильно всучил ему стакан. Потом последовал вопрос о наличии важных чувств к Арчибальду в частности и ФСБ в целом.

– Уважение в нашем деле – залог успеха. Правда, майор? – Арчибальд поднял рюмку выше и произнес тост: – За успех расследования!

Веснину ничего не оставалось, как признаться в глубоком и искреннем уважении к названной структуре и начать пить.

Каждый мой бывший соотечественник знал разницу между «пить» и «выпить». «Выпить» у нас можно было часто, но понемногу, в особых случаях для настроения, расслабления, от тяжкого стресса или же от радости. А просто «пить» надо было без повода, от безнадеги или слабости характера, но обязательно много, очень много, до синих чертей на потолке. Наша с Арчибальдом задача состояла в том, чтобы заставить майора пить. Каторианец рассуждал так: раз игровая магия не действовала на майора и насильно допросить его не получилось, в дело нужно пускать магию спиртного. Потому как самая болтливая женщина – это пьяный мужик.

Первым опрокинув в себя без всякой закуски сто грамм, Арчибальд довольно крякнул и наигранно попенял нам с Весниным за нерасторопность. Как и Веснин, я грел рюмку собираясь с духом. Еще с пубертатного периода жизни НПС у меня сложились отвратительные отношения с крепкими напитками. Я был больше по пивку, но сейчас не до капризов. Обжигающая жидкость потекла в горло, оставляя огненный след и даруя тепло всему телу. Мне хватило половины минуты, чтобы почувствовать хмель – с непривычки сто граммов на голодный желудок подействовали, как все триста. На внутреннем интерфейсе зажглось предупреждение, Степана зашатало и заплетающимся языком он предупредил, что скоро нам будет плохо. Послышалось жужжание, комплект Даро оправдал свою уникальность – легкий укол в затылок восстановил ясность разума и нормализовал состояние Степана. Встроенный медицинский анализатор определил мое состояние как алкогольное отравление и произвел чистку. Тепло никуда не делось, даже легкая эйфория присутствовала, но опьянения я уже не чувствовал.

Веснин как-то разом осунулся и, крепко выругавшись, опустошил стакан. Пряча взгляд, он встал со стула, пытаясь спрятать свой стакан в карман, и попросился в туалет. Но Арчибальд не желал выпускать его из поля видимости. Насильно усадив майора обратно, он поставил перед ним новую рюмку и сам разлил по следующей. Процедура распития повторилась. Затем еще раз. Майор больше не сопротивлялся и просто вливал в себя стакан за стаканом, стоило Арчибальду его наполнить. На третьей бутылке в стакан Веснина полилась эльфийская мазь, чтобы майор преждевременного не отключился. Когда Веснин расслабился от спиртного настолько, что забыл о нашем разговоре, Арчибальд впервые с момента застолья заговорил:

– Почему ты думаешь, что убийца двуликий?

– Думаю? – изрядно осоловевший Веснин смерил нас гордым взглядом. Его идиотские очки снова сползли на нос и сильно мешали образу «орла». Пьяной рукой он водрузил их на место и после паузы покровительственно произнес: – Я не думаю! Я знаю!

В этот момент справа распахнулась штора кабинки для приватных танцев, и мимо нас проплыла прекрасная, почти обнаженная богиня. Подмигнув открывшему рот Веснину, она скрылась за дверью с надписью «Служебное помещение», майор грустно посмотрел на меня и жалобно произнес:

– Может, пойдем отсюда?

Вместо ответа снова послышался звук наливающейся водки. Видимо, майор еще не дошел до нужной каторианцу кондиции, раз просил пощады.

– Как ты нашел первое место преступления? – После неудачной попытки Арчибальда разговорить Веснина за дело взялся я. Ко мне майор был настроен более доброжелательно.

– Так что его находить, когда знаешь, где оно будет? – махнул рукой Веснин. Опьянев, он уже не контролировал свое тело и излишне жестикулировал. – Только тс-с! Ни слова начальству!

– Обижаешь, майор! Ты же мне, как отец! Я за тебя… – судорожно я вспоминал типичное поведение пьяных пацанов на районе. Но, кажется, я был слишком трезв, чтобы при этом не чувствовать себя идиотом.

Из мычания Веснина мы поняли свою главную ошибку. При Арчибальде жирняй будет молчать. Наставник тоже это просек и мгновенно испарился.

– Да и нет здесь начальства. Ушло оно. Спеклось. Не выдержало такого количества спиртного, – успокаивал я бдительность Веснина.

Тот нахмурился, пытаясь понять, когда начальство отбыло и почему майор этого не заметил.

– И правда ушел. А я и не заметил! – Веснин заметно повеселел и наклонился ко мне поближе. – Пойми, полковник, в такое дело генералов посвящать нельзя. Особенно вашу контору. Вмиг загребут! А мне еще жить хочется и желательно хорошо.

– Отличное желание. Ты видишь будущее? – не менее таинственно спросил я, также подавшись к Веснину. Тот еще раз обернулся на стул Арчибальда, убедился, что он пуст, и отрицательно покачал головой: