Когда капитан спешил исполнить приказ, уверенный, что снискал расположение своих мучителей, снаружи прогремели два выстрела. Тангейзер по новой зарядил пистолет и посмотрел через щелку в ставнях. Толпа разбегалась, оставив на булыжниках мостовой два стонущих тела. Третье распростертое тело оба стражника били прикладами ружей. Такова была расплата за ротозейство. Тангейзер прицепил пистолет на пояс и добавил аркебузу к коллекции Борса.

Борс кивком указал на Сабато.

— Пойду принесу гвоздодер.

Сабато встревоженно шевельнулся, и Тангейзер покачал головой.

— Давай-ка освободим его, не переломав ему рук.

Он взял лампу с козел, поспешно прошел в складскую часть помещения и отыскал ящик с инструментами. Достал мелкую ножовку и поспешил обратно. Еще раз осмотрел гвозди, торчащие из рук Сабато. Произнес:

— Я заплатил за это кресло пятнадцать золотых эскудо.

— Да тебя просто ограбили, — сказал Сабато Сви.

Тангейзер принялся пилить ножовкой, делая короткие быстрые движения.

— Значит, наша сицилийская авантюра накрылась, — заметил Сабато.

— Будут и другие дела, еще грандиознее и прибыльнее. — Шляпка первого гвоздя отвалилась. — Не двигайся. — Он принялся за второй гвоздь.

— Ну, тебе хотя бы не придется плыть в Египет с греками.

— И перец еще будет. Он же растет на деревьях. — Ножовка срезала шляпку второго гвоздя, и Тангейзер отложил ее. — Расслабь руку, — велел он. Он взял Сабато за левое запястье. Пальцы свободной руки подсунул под пальцы Сабато, завел под ладонь. — Расслабься, говорю. — Он быстро снял кисть Сабато с гвоздя.

— Готово. Теперь вторая. Расслабься.

Через мгновение Сабато был свободен. Он поднялся с кресла, осторожно пошевелил пальцами, сжал руки в кулаки, удивленный.

— Кости не задеты, — пояснил Тангейзер.

Борс сказал от окна:

— На улице пусто.

Три друга подошли к пленникам, которые стояли на четвереньках в мрачно мерцающем свете. Между расставленными ладонями священника натекла лужа слюны. Оба мужчины воняли собственными выделениями. Тангейзер взглянул на Сабато.

— Они твои, если хочешь.