– Подождите. Что с Маратом?

– Ой, ну что ты какая настырная? – было видно, что он буквально кайфует от моих переживаний, скотина! – А что с Маратом?

– Ему можно как-то помочь?

– Откуда я знаю? Он бы точно разобрался, что происходит, но, увы…

– Могу я с ним увидеться?

– Зачем? Он овощ!

– И все же!

Мужчина сделал вид, что задумался. Хотя, возможно, так и было, но я привыкла ставить под сомнение все, что он говорит или делает.

– А знаешь, давай, – я сначала даже не поверила, что он так легко согласился. – Хуже, боюсь, быть не может.

– Спасибо!

– Это все потому, что я – слишком добрый! – напускная скорбь и тут же жесткое: – Но придется избавиться от тех, кто может нести потенциальную угрозу.

– Простите, что?! – тут я уже не выдержала, вскочив и воззрившись на спокойно лыбящегося босса-садиста.

– Избавиться – это значит предупредить распространение заведомо ненужной информации среди широкого круга! – голосом лектора произнес тот. – Мне разговоры не нужны, а они обязательно появятся, когда все вокруг узнают, что Кольцевой оказался в состоянии своих экземпляров.

– Но…вы их убьете?

– Вот видишь, ты не такая дура, какой пытаешься казаться.

– Но… мне казалось, вы и так все контролируете! Никто в мире не знает, что здесь происходит. Никто…

– Потому что я всегда поступаю так, как считаю нужным, – оборвал меня хозяин «Ариадны». – Превентивные меры – залог успеха, запомни это, малышка. Хотя вряд ли тебе понадобится моя наука.

– Да, но… Послушайте! Если хотите, я поговорю с людьми, кто там был, кто слышал…

– Не мели чепухи! Ты мне надоела! Свободна!

Когда меня вытаскивали из кабинета, я все еще кричала, умоляя не делать того, что он задумал. Мужчина лишь морщился, но отвечать не стал. Перед глазами стояли лица персонала, снующего туда-сюда мимо нас, с любопытством взирающие на разыгрывающуюся картину. Они еще даже не подозревали, что им подписан смертный приговор.