Помогло. Отпустило. Вернувшись к дивану, он не стал садиться, а нависнув надо мной грозной тучей, выставил ультиматум:
— Вот только попробуй в кабинете инспектора, вместо моей легенды, ляпнуть какую-нибудь отсебятину. Сорвешь замену, потом в ресторане тебе такой ад устрою, эти две недели курортом покажутся. Сперва спущу с поводка Рчифу, и он сполна выместит накопившуюся лютую злобу на твоей шкуре. А потом…
— Не надо потом, я все понял, — поспешил я перебить по новой распаляющегося трунга. — Я — тургиец. Мечтаю поквитаться с рухами. И готов стать солдатом Империи вместо твоего сына.
— Жалом, — поправил трунг. — Солдат империи называют жалами. Привыкай.
— Жалом, — кивнул я.
Трунг с минуту буравил меня тяжелым взглядом, я же старательно таращился в ответ, всем своим видом демонстрируя смирение и покорность судьбе.
— Глаза у тебя честные. Верю, что не подведешь, — подытожил гляделки Злюфа и протянул мне руку. И я ее тут же, с облегчением, пожал.
А через мгновенье перед глазами всплыло сообщение от Системы о неожиданном поднятии характеристики:
!!!Гипноз + 3,81%
— Все, прекращаем посиделки, — объявил Злюфа. — Вставай и догоняй.
Трунг решительно направился к стене, о которую несколькими минутами ранее вдребезги разбил фужер. Дойдя, небрежно мазанул по стене кончиком хвоста, и перед ним тут же беззвучно открылся широкий дверной проем.
— Давай быстрее, чего копаешься! — не оборачиваясь, проворчал Злюфа. И вышел в коридор.
— Тут кругом стекло, а я босиком, — пожаловался я, высматривая на паласе безопасные для прохода места.
— Мой косяк, извини, — трунг вернулся на порог кабинета. — Заболтался и забыл отдать. Вот твои шлепки.
Снова по щелчку пальцев на его ладони из ниоткуда появились легкие кожаные тапочки без задников на высокой подошве, из губчатого материала.
— Лови.
Несмотря на массивный вид, шлепки оказались практически невесомыми. А когда я сунул в них ноги, губчатые подошвы тут же просели под весом тела и, как на гипсовом слепке, приняли точную форму ступней. Отчего идти стало так же легко и удобно, как в любимых домашних тапочках.
Обувшись, я легко дошагал до Злюфы и следом за ним перешел в коридор. Здесь были такие же, как в кабинете, белые пластиковые стены и потолок, темный пластиковый пол, и несколько привычного вида «ручкастых» дверей, вдоль стен. Вероятно, имелось еще некоторое количество скрытых дверей, но непосвященному разглядеть их было невозможно.
— Поберегись! — рявкнул в ухо Злюфа, и я едва успел пригнуться под взметнувшимся кнутовищем хвоста трунга. Вытянувшийся кончик черканул по стене над проемом, и кабинетная дверь бесшумно встала на место, тут же слившись со стеной.
Поманив за собой, Злюфа зашагал по коридору. Тут же его нагнав, я задал давно мучивший меня вопрос: