Дома не только поздравили, но и наметили сабантуй с приглашение даже деревенских родственников. Олег предложил это сделать у него дома, но отец отверг предложение. Хотелось напоследок организовать застолье в малюсенькой двухкомнатке. Пока только он знал, что вовсю идёт строительство классного кирпичного пятиэтажного дома в районе Муратбаева и Гоголя, где ему выдадут трёхкомнатную квартиру улучшенной планировки. 100 квадратов, итить-колотить, с двумя балконами. Осталось дождаться лета 1974 года.

Из-за школьной реформы среднее образование увеличили до десяти классов, а в качестве эксперимента вернули такую оценку, как "кол" (единицу). В прошлой жизни Шмын стал рекордсменом школы в первой четверти (потом эксперимент свернули), а сейчас обошёлся всего лишь тремя колами. Правда, за один месяц. А чтобы школьникам показать небо с овчинку понагнали практикантов с понтами и высокомерием. Тоже видимо чьё-то "новое слово" решили вдернить в систему образования.

Так Старков сцепился с физиком по поводу теории относительности. Выдал, когда к доске вызвали, прервав творческий процесс написания четвёртой книги. Вызверился и начал морочить голову по поводу парадокса близнецов. В принципе, практикант сам напросился.

— Вижу, Старков, что ты там что-то пишешь. Наверное меня конспектируешь? — и под хохот одноклассников и улыбку учителя обвёл всех гордым взглядом, — расскажи-ка нам, что ты понял о парадоксе. Почему один близнец будет моложе другого?

Зараза, прицепился, чтобы повыделываться. Нет, можно было б и по мозгам дать, но медаленосцам так нельзя поступать. Правда награду Олег не носил — хранил её в заветной коробке из-под ФЭДа. Пришлось включить систему заморачивания.

— Так, если Земля летит со скоростью света прочь от ракеты, значит близнец на ней медленнее стареет. Это естественно.

Тут охренел сам практикант, да и учитель физики, огромный, как человек-гора, тоже задумался. Его списали из универа в среднюю школу за какие-то грехи, но дядька был толковый. Даже научил школьников вести краткие записи во время своих лекций.

— Нет, ты не понял, моложе будет близнец на ракете, — возмутился практикант, — он же летит относительно Земли.

— Действительно не понял, виноват. Вы сказали, что по Эйнштейну и ракета и планета всего лишь движущиеся точки системы, вот я и подумал…

Думает он, умник, когда аспирант твёрдо знает (присылали не только студентов, но и тех, кто на кандидатскую нацелился, даже если она из пальца будет высосана).

— Да, это точки и движутся относительно друг друга. Но мы же рассматриваем ракету, движущуюся относительно планеты.

— Согласен, — подтвердил Шмын, — вы рассматриваете ракету, а я, как другой наблюдатель, рассматриваю планету.

Есть в теории относительности слабость, которая позволяет поиграть на нервах учёных. Вся она привязана к наблюдателю, по крайней мере так объясняют умы с научными званиями. А если оппонент ешё только сам учится, пусть и в аспирантуре, можно и мозги ему поколупать. Тезис о том, что "ракета летит, а Земля стоит" в данной систене равнозначен тезису "Земля летит, а ракета стоит". В теории относительности демократический либерализм и равноправие, между прочим.

— Но это неправильно, Старков. Все учёные знают, что летит всё-таки ракета!

Милое невинное создание похлопало ресницами и наивно спросило:

— А почему?

Учитель ухмыльнулся и явно ждал, как аспирант выкрутится.

— А потому, что… — умник перебрал на скорую руку несколько вариантов и привёл самый простой и доходчивый довод.

Именно такой Олег как-то прочитал в одной научно-популярной книге. Написанной профессором наук, а не абы кем.

— … потому что Земля гораздо больше ракеты.