— Валька, давай по делу! — оборвал ее Гулеба.

— Ну, по делу так по делу, — вздохнула она. — Вчерась, значит, я, как жара спала, вышла во двор клумбы полить. Стою, поливаю, по сторонам смотрю, а старая ферма как раз из палисадника хорошо видна. Ну, и вижу, как от силосной ямы ко второму коровнику трое мужиков идут. Не гурьбой, один за другим. Подумала, откуда они взялись? Из соседнего хутора пешком далековато будет, а шума машин слышно не было. Я шланг положила, так, чтобы сверху цветы заливались, и подошла к калитке.

— Это к той, что справа? — спросил Крабов.

— Другой тут нет.

— И что дальше?

— А ничего. Троица за коровник зашла, а может, и в здание, и все. Ну, постояла я немного, воду выключила и к нему пошла, — кивнула она на Гулебу, — рассказать, что видела. Степан вышел, а следом Варюха его. Ох, и ревнивая баба, к столбу приревнует. На меня же давно, как муженек на заработки уехал, да так и не вернулся, косо смотрит. Боится, наверное, что соблазню Степана.

— Чего ты несешь, Валька? Варя так просто вышла.

— Ага! На дойку вечернюю она тоже так просто бегает, да?

— Так, Степан Сергеевич, Валентина, — остановил перепалку Крабов, — лучше в своих личных делах разберетесь без меня. Скажите, Валентина, сколько было времени, когда вы увидели неизвестных?

— Точно не скажу, но где-то между 10 и 11 вечера. По телевизору как раз новости по НТВ шли.

— Хорошее у вас зрение.

— Не жалуюсь. Я вообще женщина здоровая.

— Это заметно. У неизвестных было при себе оружие?

— Чего не видела, того не видела.

— После Степана Сергеевича к себе пошли?

— А куда же еще? У нас тут клуба нет, да и кавалеров тоже. Глухомань, в общем. А для одинокой женщины так вообще тоска смертная. Думаю хату продать и в город податься. Или в станицу. Все веселее будет, да и, глядишь, кто-нибудь пригреет.

— Тьфу! — сплюнул на землю Гулеба. — Кто о чем, а баба о мужике.

— А ты не плюйся, Степан, тебя бы на мое место. Хотя вам, мужикам, все нипочем. Нет бабы, самогона полно.

— У вас так всегда? — покачал головой Крабов.

— Как? — вскинула на него удивленный взгляд Валентина.