– Неа, – тянет она. – Если тебя разберут, они будут обвинять в этом друг друга и еще больше возненавидят.

– Может быть, – соглашается Хайден. – А может, они прозреют и дальше все будет, как с Хэмфри Данфи.

– С кем? – спрашивает Маи.

Ребята, не сговариваясь, поворачиваются к ней. Хайден широко улыбается:

– Хочешь сказать, что никогда не слышала о Хэмфри Данфи?

Маи смотрит на него с подозрением:

– А должна была слышать?

Хайден улыбается еще шире:

– Маи, я, честное слово, удивлен тем, что ты не слышала этой истории. Она тебе точно понравится.

Хайден берет свечу и ставит ее на пол так, чтобы свет падал на Коннора и Маи.

– Это не костер в лагере, конечно, – говорит он, – но ничего лучшего у нас нет.

На некоторое время он умолкает, смотрит на колеблющееся пламя и медленно переводит взгляд на Маи:

– Это было много лет назад. Того мальчика, вероятно, звали вовсе не Хэмфри, а Хэл, или Харри, или еще как-то. Но так звучит убедительнее. Как бы там ни было, его родители подписали разрешение на разборку.

– А почему? – спрашивает Маи.

– Почему родители это делают? Да просто подписали, и однажды ранним утром за парнем пришли инспекторы. Они схватили его, отправили в лагерь, и больше его никто не видел. Его разобрали на органы.

– И все? – спрашивает Маи.

– Нет, не все, – отвечает Коннор. – История на этом не заканчивается. Понимаешь, его родители, мистер и миссис Данфи, были людьми неуравновешенными. Можно сказать, такими людьми, у которых не все дома. И когда Хэмфри разобрали, они совсем слетели с катушек.

Взглянув на Маи, Коннор видит, что маска крутой девчонки, которой она старательно прикрывает истинное лицо, исчезла. Сейчас она похожа на ребенка, с широко открытыми глазами слушающего страшную сказку.

– И что они сделали?

– Они решили, что Хэмфри на органы разбирать не нужно, – говорит Хайден.