— Бедный старик… Должно быть, принял нас за сумасшедших: по всему дому бегают, в кладовки заглядывают, всюду нос суют, воду в унитазах спускают, ящики на кухне выдвигают. Наше счастье, что он не вызвал полицию.
Беверли оправдывалась:
— Меня одолела профессиональная горячка, всюду чудятся дома на продажу. Но взгляни на это с другой стороны, Норма: теперь у него есть моя карточка, и, если он когда-нибудь надумает продавать дом, мы обойдем всех конкурентов.
— Все равно ужасно стыдно, бедный хозяин! Такой вежливый…
— Ему-то проще быть вежливым, он же не агент по недвижимости! Знаешь поговорку, Норма? Старые риелторы не умирают, а превращаются в недвижимость. Нравится? Сама придумала!
Словом, Норма постигала новое дело с азов.
В гостях у Элнер
Миссис Мак-Уильямс, мать Ла-Шонды, несколько месяцев переписывалась с Элнер, и однажды Ла-Шонда привезла ее в гости в Элмвуд-Спрингс. Когда они подъехали к дому Элнер, та поджидала их на крыльце.
— С приездом, миссис Мак-Уильямс! — сказала Элнер маленькой чернокожей старушке, что спешила к ней по тротуару: на лице белозубая улыбка, в руках — карамельный пирог в большой черно-белой шляпной коробке.
— Выбралась наконец-то к вам! — отозвалась гостья. — Еще и пирог испекла.
Элнер и гости славно посидели и втроем уплели весь пирог, почти такой же вкусный, как у Дороти.
Позже, устроившись с Элнер и дочерью на крыльце, миссис Мак-Уильямс сказала:
— Как я рада с вами встретиться! Завтра уезжаю домой, в Арканзас, но перед отъездом хотелось повидаться с таким чудесным кулинаром.
— Я тоже рада, что вы приехали. Нам, деревенским, нужно держаться друг друга. Нынешняя молодежь-то разве знает, что значит вставать с птицами, верно?
— Что правда, то правда… Им лишь бы слушать хип-хоп да гонять на машинах с ночи до зари. — Миссис Мак-Уильямс глянула на дочь. — Буду скучать по моей девочке, но все равно очень хочется домой.
Ла-Шонда пообещала:
— Я буду к тебе приезжать, мамуля.
— Вот и хорошо.
Миссис Мак-Уильямс оглядела двор.
— Чудное у вас фиговое дерево, миссис Шимфизл.