Книги

Расстрелять или жениться?

22
18
20
22
24
26
28
30

Фил ушёл, а я все стояла и смотрела в одну точку, пытаясь осознать смысл услышанного.

Родингер женится...

Салливан женится...

Интересно, на ком? Небось, но новой принцессе из Фленора. Красивой и знойной, под стать ему. Выгодная партия, которая поможет наладить контакты с другой страной.

Представила рядом с Салливаном красивую леди в белом кружевном платье и чуть не задохнулась на месте от невыносимой тоски. Интересно, от душевной боли можно умереть? Я, кажется, скоро узнаю ответ.

- Что с тобой? - спросил возникший рядом Эрик.

Скрывать от него я ничего не умела, поэтому честно рассказала о встрече с Филом.

- Ты знал об этом?

Эрик никак особо на это не отреагировал, лишь улыбнулся загадочно и сказал:

- Знаешь, Несси, иногда надо отпустить свои ожидания, страхи, опасения, чтобы удивиться тому, что приготовила для тебя жизнь.

- Вечность депрессии она для меня приготовила, - буркнула я, принимая из рук Эрика рожок мороженого.

Мороженое оказалось шоколадным. С таким изумительным горько-сладким привкусом и невероятно долгим послевкусием, что мне захотелось плакать. Потому что все, что связано с шоколадом, теперь прочно ассоциировалось у меня с Салливаном, чтоб его, Родингером. Никогда в жизни больше не буду есть шоколад!

Мы прошли через площадь и десяток извилистых улочек, а потом завернули к неприметному кирпичному зданию.

- Вот оно, величайшее творение лакорцев! - гордо заявил Эрик.

Я с сомнением посмотрела и на Эрика и на здание. Ядовито кивнула:

- Величайшие развалины, я бы сказала.

Эрик рассмеялся и помотал головой.

- Внешне выглядит убого, согласен. Зато внутри!.. Да иди, иди со мной, сама все увидишь.

Мы шагнули за порог, и я действительно увидела. И ахнула.

Здание оказалось храмом, потрясающе красивым внутри. Он был отделан местным сверкающим серебром и хрусталем, а потому помещение казалось полупрозрачным, зыбким. Учитывая игру солнечного света, миллионы бликов на стенах, все это вместе создавало невероятное впечатление. Я даже временно забыла о своем горе.