– Маршрут?

– Работаю.

Через несколько секунд маршрут появляется на моем экране: пульсирующая красная лента, похожая на артерию, на карте города.

– Они выехали. Одна полицейская машина.

– Зачем ей эскорт, если она волонтер? – Я говорю так, будто меня могут услышать и поверить, что меры предосторожности излишни. – Необходимо, чтобы машину отозвали. Пусть им дадут более ответственное задание.

– Сообщи планируемое место нападения на предполагаемом маршруте.

– Нападения? Хочешь сказать, будет стрельба?

– Да, спрогнозируй потери. – Крейги, делай же что-нибудь.

Мне не удается увидеть происходящее. Камеры наблюдения дают сбой, я могу лишь слышать и представлять картинку.

Вчера вечером мы много раз репетировали то, что им предстоит сделать, в старом самолетном ангаре в Оксфордшире.

Машина скорой помощи, теперь сопровождаемая полицейской, сбрасывает скорость на сложном участке, ей навстречу движется по встречной полосе минивэн. «Скорая» тормозит, пытается его объехать, в этот момент рядом с минивэном появляется второй, а третий блокирует путь сзади. Они в ловушке. Водитель «скорой» тянется к рации, его никто не пытается остановить. Помощь не прибудет.

В это время двое уже открывают задние двери машины скорой помощи и залезают внутрь. Один упирается рукой в грудь фельдшера и говорит:

– Мы вам ничего не сделаем.

Это голос Робби. Другой рукой он перерезает ремни на носилках и срывает кислородную маску.

Затем они выходят, держа под руки женщину с кровавой повязкой на животе. Они помогают ей сесть в один из минивэнов, запрыгивают следом, и три автомобиля уезжают.

В моем наушнике слышно, как Крейги шумно выдыхает. В этом звуке облегчение, ликование, радость? Я не понимаю.

– Все, – произносит он. – Дело сделано.

Я никогда не слышала, чтобы он говорил таким тоном, это голос молодого, храброго мужчины.

Интересно, дрожат ли при этом его руки?

– У нас получилось, Карла. Все сработало.