На камнях зияли свежие выбоины от разрывных пуль — это постарался голиаф. Два небольших зерглина были разорваны пулями в клочья. Еще три зерглина и два крупных гидралиска были сожжены.

Трупов героев не было. Ни одного.

— Не хило, — пробормотал Джим. — Голиаф и два огнеметчика.

Кэрриган не слушала его. Она уже смотрела по сторонам. Впереди каньон становился уже и глубже, и следы голиафа вели туда. Справа к камням подступала стена каньона.

— Сюда, — она решительно указала на скалу. — Каньон загибается. Мы пойдем через скалы, срежем путь и обгоним их. Атакуем в лоб, а не с тыла. Врасплох.

— Там такие скалы… — Джим уставился на неприступную стену.

— Дурак, — холодно констатировала «дух». — А эти зерги, по-твоему, откуда взялись, если не спустились со стены? — Она пнула обгоревший панцирь гидралиска. — Наверху в скалах должен быть удобный проход.

— Ну… — смутился Джим. — А почему тогда эти трое пошли по дну каньона?

— Потому что среди них голиаф, — презрительно бросила Кэрриган, словно говорила с тупым ребенком, и стала карабкаться на скалу.

— Никак не пойму. Ну откуда столько героев, купившихся на легенду о корневом мире, а, Кэрриган? — устало бормотал Джим, изнывая от жары. — Чего их так тянет туда? Ну, то есть туда, где, типа, расположен переход в него, в этот гребаный корневой мир…

— Наверно, потому, что эта легенда похожа на правду.

Что-то странное промелькнуло в голосе «духа». И в глаза ей не заглянешь — сейчас Кэрриган набросила поверх светофильтра шлема радиосканер.

— Да ну, брось! — отмахнулся Джим. — Сказка для дураков эта твоя легенда! Или для неудачников. Глупая надежда на простые решения. «Раз — и все готово!». Никаких заданий, никаких опасностей, никаких врагов. Выдуманный мир, насквозь слюнявый и розовый, попытка убежать от жизненных проблем и трудностей!

Джим вдруг сообразил, что про жизненные трудности — это уже лишнее. Семь часов назад Кэрриган сожгли заживо. От такого долго отходят. А он про проблемы…

— Не знаю… — пробормотала Кэрриган. — С одной стороны, да, ты прав. Во всем этом сквозит явный инфантилизм. А с другой стороны, почему в низших мирах герои всегда человекоподобны? В высших мирах ты можешь быть кем угодно, а здесь — только людьми. Отчего так? Может быть, в самом деле есть корневой мир, в котором все герои когда-то произошли в виде людей, и выдумали хитрые машины для создания иллюзий? — Она лукаво покосилась на десантника. — По крайней мере, опровергнуть это нельзя.

Джим настолько опешил, что даже сбился с шага.

— Ты чего? — «дух» тоже остановилась, сбросила с головы радиосканер, всмотрелась в лицо десантника.

— Да ну тебя… — растерялся Джим. — Ты ведь сама всегда говоришь: не все то, в чем нет противоречий, существует на самом деле. Это же твои любимые слова!

Он хмуро вглядывался в лицо Кэрриган. Прикалывается она, что ли?

Но она стояла лицом к солнцу, и светофильтр ее шлема был как зеркало. Лица не различить. Ни черта не понять!