— Эрдель-терьер. — тоскливо вздохнул щенок. — Честное слово, эрдель-терьер.
Милиционер повернулся к толпе:
— Всем ясно? Тогда расходитесь. Нечего тут митинговать.
Выходя с рынка, мой приятель остановился.
— А все-таки интересно, такой маленький, а уже знает свою породу.
— Акселераты. — поддержал его я. — Сейчас их много таких, способных.
Анафема
Девушка за окном
— Наказание за нанесенный ущерб, обиду… — медленно произнес Рома.
— Месть! — воскликнули мы с Валеркой почти в один голос.
— Девять букв, вторая «о», предпоследняя «и», — буркнул Рома и мы озадаченно замолчали, пытаясь сообразить, что это такое.
Слово вертелось на языке, но вспомнить его никак не удавалось.
— Давай дальше. — неуверенно пробормотал Валерка, но тут Рома оторвал голову от газеты и глянул в окно.
— Аллес, мужики, пора по домам.
Автоматически мы тоже посмотрели на улицу. В свете фонарей был виден знакомый силуэт девушки, стоящей возле одного из фонарных столбов аккурат напротив нашего окна.
С минуту мы втроем смотрели на нее, затем — почти одновременно — поднялись со своих мест и направились в раздевалку.
Мы не торопились — такое было у нас негласное соглашение, по которому каждый день кто-то из нас, причем в порядке строгой очередности, переодевался быстрее, чем остальные и шел в комнату, окна которой выходили на улицу.
Сегодня была очередь Валерки.
Когда мы вышли из раздевалки, он сидел за столом, подперев подбородок руками, и задумчиво смотрел в окно.
— А эта куртка ей идет. — произнес он, не отрывая взгляда от силуэта на улице.